Город смотрелся болячкой, мазутным пятном на чистой воде, блестящей банкой из-под газировки на снегу – в общем, чем-то посторонним и неприятным. Слишком симметричные и правильные небоскребы вместо красивых в своей живой неправильности деревьев. Грязно-серый асфальт вместо зеленой травы. Бензиновая вонь вместо чистого, свежего воздуха. Шум машин, толпа людей и атмосфера вечной суеты вместо шелестящей лесной тишины, спокойствия…

И в придачу картину усугублял уже знакомый резкий, сухой, неприятно-приятный запах. В последнее время Атарашики чувствовала его почти постоянно. С каждым днем запах становился все сильнее, в нем появлялось что-то новое, и к тому же его начало сопровождать ощущение приближения чего-то такого же неприятно-приятного.

- Не хочу туда идти, - сказала Атарашики с тоской.

Вайзор принюхался, поморщился и ответил:

- Я тебя понимаю…

Больше всего оборотнице хотелось развернуться и уйти обратно в лес – в нем и свободы в поступках больше, и живых существ меньше, и там банально приятнее. Но в этом городе должно было пройти третье испытание, и поэтому Атарашики оставалось только проклинать оное про себя и морально готовиться к тому, что ее скоро ждало.

В последнее время ей стало казаться, что покемоны начали ненавидеть и бояться ее гораздо сильнее. При виде нее они или бросались со всех ног прочь так стремительно, словно она являлась воплощением смерти, или нападали с такой яростью, что погоня майтен трехнедельной давности по сравнению с ней не то чтобы блекла, но многое теряла. Атарашики уже старалась держаться неподалеку от Вайзора, да и он сам просил ее не отходить.

А тут – город, люди. Еще неизвестно, как они поведут себя при виде оборотницы. Хорошо если будут просто обходить стороной, как раньше – против этого Атарашики ничего не имела, в конце концов, ей нравились запах страха и ужас в глазах жителей этого мира, - а если тоже почувствуют желание убить ее? Против жаждущей смерти ненавистной инари толпы особо не повоюешь.

- Готова, Атари? – спросил Вайзор. Его голос звучал напряженно: видимо, ему тоже пришли в голову эти мысли. Самому волку идти в город было никак нельзя: невиданный доселе покемон, за которого его обязательно примут, наверняка тут же привлечет кучу нездорового внимания. Хотя друг рвался. Упорно рвался. Настолько упорно, что Атарашики потратила несколько часов на его убеждение в том, что это не самая лучшая идея. Они даже едва не поссорились.

И вот сейчас оборотница очень жалела, что Вайзор все-таки согласился с ней. При мысли о том, что она будет проходить через место, где полно враждебных к ней существ, одна, ей становилось очень неуютно.

- Готова, - подавив желание замотать головой и наотрез отказаться идти, ответила Атарашики.

Раз. Два. Три. Четыре.

Она первый раз за эти три недели превратилась в человека. И нельзя было сказать, что это превращение ее обрадовало. То ли из-за того, что Атарашики долго была в ипостаси инари, то ли еще из-за чего-то человеческое тело казалось чужим, неудобным, словно ее из уютной, просторной комнаты пересилили в тесную, грязную, со вздувшимся полом и рассыпающейся мебелью. Одежда неприятно стесняла движения, хотелось ее сбросить или, еще лучше, превратиться обратно. Уши будто ватой заткнули, а нос словно заложило – звуки стали тише и неразборчивей, половина запахов пропала, а те, что остались, смазались. Зато цвета стали более яркими и насыщенными, и эта яркость резала привыкшие к блеклым краскам, даваемым зрением инари, глаза.

Стоит добавить еще то, что превращение далось Атарашики гораздо труднее. Она словно выдиралась из тела инари и изо всех сил натягивала человеческое, как натягивают на себя девушки джинсы на размер меньше.

- Удачи, - ободряюще сказал Вайзор. Несмотря на то, что Атарашики сменила ипостась, девушка продолжала его понимать – эту способность она сохраняла некоторое время после превращения в человека. Да и все инари, наверное… надо будет попозже спросить, решила про себя Атарашики.

- Спасибо, - ответила она, проведя ладонью по боку друга. Ей нравилось прикасаться к Вайзору: ощущение его шерсти под пальцами и сама мысль, что она прикасается, успокаивали инари, вселяли в нее чувство уверенности и что-то незнакомое, теплое.

Помогло и сейчас. Правда, ненадолго: уже на подходе к городу Атарашики снова начала нервничать и чувствовать желание повернуть обратно.

Третье испытание, как выразился Вайзор, являлось и простым, и сложным. Атарашики надо было пройти через город, следуя зову. Все. Казалось бы, легко, вот только не зря это задание называли испытанием на умение не терять голову.

- Ты пробыла в образе инари уже три недели, - говорил ей Вайзор накануне, – поэтому даже во второй ипостаси сохранишь немного остроты чувств от первой. Ты наверняка будешь ощущать ненависть покемонов и этих… как их… а, людей. Не очень сильно, но все-таки тебе будет неприятно.

- Я так понимаю, мне надо будет не поддаваться панике или что-то вроде того? – поинтересовалась тогда Атарашики.

Взгляд Вайзора стал задумчиво-сомневающимся, словно она по сути угадала верно, но не совсем.

- И это тоже, - осторожно ответил друг, - только это не самое главное. Понимаешь, у тебя сохранится немного чувств инари. То есть и инстинктов тоже.

Поняв, Атарашики поморщилась и отогнала услужливо нарисованную воображением картинку: она превращается, кидается на человека…

- Да, твоя задача – сдержаться, - кивнул Вайзор, заметив ее выражение лица. – Тебе лучше поесть, тогда будет легче.

За пошедшие дни он отучил-таки подопечную питаться ягодами и фруктами. Или это постаралась окрепшая сущность инари: в последнее время Атарашики уже не испытывала такого отвращения, как раньше, к необходимости есть то же, что и ее сородичи.

Вот и сейчас желудок Атарашики благодаря Вайзору был спокоен, однако тревоги оборотницы это ничуть не уменьшало. К черту инстинкты инари, придержит как-нибудь, была бы ей так же подвластна реакция людей…

***

Город встретил Атарашики тем же, что и некоторое время назад – бензиновой вонью, шумом и суетой.

Девушка зря боялась – кидаться с безумной яростью, как покемоны, люди на нее не стали. Они ее просто обходили как можно дальше – даже в толпе вокруг оборотницы оставалась минимум метровая пустота.

Запах страха висел в воздухе…

Атарашики поймала себя на том, что улыбается – хищно, нехорошо. Все-таки приятно, когда тебя боятся. Сразу чувствуешь себя сильной, могущественной, способной в какой-то степени повелевать другими существами. Ведь если тебя боятся – значит, признают, что они слабее. Значит, показывают, что готовы стать твоей жертвой…

Атарашики стиснула зубы, отгоняя все крепнувшую жажду охоты, которую расшевелило чувство упомянутого страха. Нельзя. Есть границы, которые никак нельзя переступать. Надо сосредоточиться на зове и просто идти…

И Атарашики шла, стараясь больше не обращать внимания на страх и то, как люди расступаются перед ней, стремясь оказаться как можно дальше. Вместо этого она нюхала воздух. Запах бензина неприятно щекотал ей нос, вызывал желание опрометью броситься подальше от города и тоскливое воспоминание о свежем воздухе, но зато начисто отбивал жажду поохотиться. Да и запах страха заодно приглушал.

«Интересно, - подумала Атарашики, - а те, кто делал бензин, подозревали, что когда-нибудь инари будет его во… запахом убивать в себе мысли про охоту?»

Она давно уже не думала о себе как о человеке. Все, что в ней было от него, уверено вытесняла сущность инари. Атарашики ощущала, что меняется не только физически, но и психически. Становится более равнодушной, холодной и жестокой. Покрывается льдом, как тот одуванчик из сна.

Случайно Атарашики заметила ларек, откуда, частично забивая запах бензина, вкусно тянуло выпечкой, и ей внезапно захотелось пирожка с мясом. Просто захотелось, и все тут – голод здесь был не причем. Девушка тоскливо посмотрела на ларек – она точно знала, что денег у нее нет, и пирожка получить не удастся, – но все же сунула руки в карманы джинсов. К ее приятному изумлению, пальцы наткнулись на горстку мелочи. Атарашики вытащила деньги, поспешно пересчитала и почувствовала, как на ее лицо наползает счастливая улыбка – хватало! Она быстро зашагала к ларьку, радостно предвкушая вкус теста и мяса на языке.

Оборотница уже отходила, со счастливым видом прижимая к груди пирожок, как вдруг ее с силой толкнули, едва не свалив на землю. Это так изумило Атарашики, что она даже не почувствовала злобы или раздражения – кто мог спокойно коснуться ее, да еще и так бесцеремонно? Она обернулась, стремясь поймать взглядом этого странного человека, но увидела только удаляющуюся от нее со скоростью торопливого шага, почти бега, его спину. Спина была облачена в белую майку, на которой прямо под лопатками была изображена улыбающаяся морда зигзагуна.

Наверное, человек так спешил, что просто не успел среагировать на Атарашики как следует.

Девушка пожала плечами и, выкинув происшествие из головы, зашагала дальше, счастливо откусывая от пирожка куски.

Еда отвлекала – пока Атарашики чувствовала во рту вкус мяса, она совершенно не обращала внимания на людей вокруг. Из раздражителей и потенциальной добычи они превратились в просто фоновые декорации, про которые можно и не вспоминать. Даже запах бензина уже не так выводил из себя. В какой-то момент Атарашики пожалела, что у нее не хватило денег на второй пирожок или даже на кулек их – так было бы намного легче вытерпеть этот город.

- Драка!

- Драка?

- Где?

- Вон там!..

Из своих мыслей Атарашики выдернули голоса людей, встревоженные, испуганные или, наоборот, возбужденные. Все спешили куда-то вперед. Пару раз оборотницу снова толкнули, не заметив и не испугавшись.

Атарашики задумчиво нахмурилась, машинально прижимая к груди съеденный до половины пирожок.

«Драка?..»

Ее отношение к посторонним разборкам было трудно объяснить. Она никогда не бежала сломя голову на место драки, не испытывала удовольствия от ее созерцания и вообще никаких чувств не испытывала, когда видела ее. Но Атарашики ловила себя на том, что ее притягивают и завораживают движения дерущихся, та ярость, с которыми они наносили удары друг другу, как завораживало ее горячо любимых волков из книг трепещущее пламя костра.

Оборотница ускорила шаг.

Течение быстро собирающейся толпы вокруг вскоре принесло ее на нужное место; дальше Атарашики прошла сама. Ей это было несложно – все вокруг машинально расступались, стоило инари приблизиться. Наконец девушка выскочила на открытое пространство, с облегчением переведя дух – такое большое количество людей вокруг ее нервировало, - и наконец увидела, собственно, драку.

В широком кольце людей, становящемся все плотнее, яростно боролись двое. Один больше защищался, неуклюже взмахивая руками и порой восклицая что-то вроде «хватит» и «почему?», второй молча наступал и наносил одиночные удары. Толпа возбужденно шумела: одни свистели, другие охали при виде очередного удара, доносились нервные выкрики «да разнимите же их!» и «вызовите кто-нибудь полицию!», однако сами те, кто кричал это, не торопились делать ничего из того, к чему призывали остальных. Впрочем, нет: кто-то рядом с Атарашики все же набрал номер полиции и теперь торопливо, срывающимся голосом описывал ситуацию.

Инари увидела дерущихся как раз тогда, когда второй выбросил вперед правую руку. Первый человек неуклюже замахнулся, пытаясь защититься, но лишь задел кулак противника, направив точно себе в нос. Раздался характерный звук чего-то ломающегося, над верхней губой первого задрожала капелька крови. Ее вид разбудил в Атарашики охотничьи инстинкты: ей захотелось перевоплотиться и кинуться на этого человека, и она с большим трудом подавила в себе это желание. Странно, раньше оборотница никогда не испытывала такого, хотя мальчишки в интернате тоже порою дрались до крови…

Нападающий тем временем выбросил второй кулак, и удар пришелся защищающемуся в грудь. Тот охнул, отшатнулся и, не удержавшись, упал, неловко подогнув ногу. Оставшийся стоять человек торжествующе ухмыльнулся и шагнул вперед и немного в бок. Его взгляд был устремлен на руку противника, которой тот опирался об асфальт. При этом он встал спиной к Атарашики – так, что она смогла разглядеть рисунок на майке. Улыбающуюся морду зигзагуна на белой ткани.

Это был тот самый человек, который толкнул ее, когда она отходила от ларька.

Удивление Атарашики было не слишком сильным – в высказывание «случайностей не бывает» она не верила, поэтому единственным, о чем оборотница подумала, стало: «Милое совпадение». Но все же… У нее было такое чувство, что она что-то упустила. Что-то очевидное, которое Атарашики не заметила лишь по собственной глупости.

Человек в майке с зигзагуном тем временем занес ногу, явно намереваясь поставить ее уже на руку лежащего противника. И… резко обернулся.

Так уж получилось, что он встретился взглядом с Атарашики. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, при этом девушку не покидало странное чувство. Она не могла его описать, оно не было похоже ни на одно из эмоций, которые она испытывала до этого. Оно было странным, вот и все. А взгляд человека тем временем менялся. Ярость медленно уходила из него, ее сменила растерянность, легкий испуг и затем апатия. Как будто взгляд Атарашики высосал из человека весь гнев, желание драки, жажду крови.

«Кровь», - вспомнила девушка и невольно повернула голову, посмотрев на второго человека. Красная капля под его носом как магнитом притянула к себе ее взгляд, ноздри щекотнул слабый, солоновато-железистый аромат…

- Расступитесь! Дайте пройти!

Краем глаза Атарашики увидела, как внутрь круга ворвались офицер Дженни и гроулит. Полицейская буквально через мгновение оказалась рядом с провокатором драки и отработанным движением заломила ему руки за спину и защелкнула на запястьях наручники. Человек не сопротивлялся. Только часто моргал с таким видом, как будто только что проснулся и не понимает, что происходит. Вдали раздалась приближающаяся сирена «Скорой помощи».

Все произошло ненормально быстро, как будто с того момента, как Атарашики увидела дерущихся людей, время ускорилось раза в два.

Дальше оборотница отстраненно наблюдала, как виновника драки выводят за пределы поспешно расступающейся толпы к полицейской машине, а пострадавшего человека кладут на носилки и несут к «Скорой». Происходящее казалось девушке каким-то нереальным, почти не отличающимися от событий кино или книг – таким же далеким и не касающимся ее. Единственным, что беспокоило Атарашики, было не проходящее необъяснимое чувство, которое она испытала при взгляде на человека в майке с мордой зигзагуна. Что это было? Из-за чего?

Люди, поняв, что больше ничего интересного не будет, уже расходились, оживленно обсуждая между собой произошедшее. Даже сейчас, целиком поглощенные недавней дракой, они старательно обходили Атарашики. Девушка же даже не замечала их: все ее мысли занимал человек, медленно бредущий к полицейской машине под конвоем Дженни. Оборотница все пыталась понять, что же это было.

«Ладно… - Атарашики тряхнула головой, отгоняя роящиеся в мозгу вопросы. – Надо идти. А про это спрошу Вайзора, может, он ответит… если это не очередная вещь, про которую надо молчать до прибытия домой».

Девушка отвела взгляд от человека в белой майке и тут же невольно вздрогнула. В ее поле зрения попался гроулит Дженни, который, похоже, все это время внимательно глядел на Атарашики. Когда их взгляды встретились, шерсть на загривке покемона взъерошилась, и он глухо зарычал. В его взгляде читалась безграничная ненависть.

- Фу! – резко сказала Атарашики, с трудом подавляя ответное рычание. Она терпеть не могла огненных покемонов, почти настолько, насколько все живые существа не терпели ее саму. Оборотница сама не понимала, почему. Просто, когда она видела этих покемонов, на нее накатывало необъяснимое раздражение, почему-то смешанное с опаской.

Конечно же, гроулит не послушался и продолжил рычать на Атарашики. Все его тело напряглось, как будто он готовился прыгнуть на инари и вцепиться зубами ей в горло. Затем покемон немного приоткрыл пасть, и оборотница увидела, как в ее глубине загорается пламя.

«Нет!» - Атарашики сотряс внезапный страх, по спине пробежали мурашки.

- Гроулит! Ну где ты там?

Пламя погасло. Покемон, досадливо гавкнув, развернулся и неторопливо побежал к позвавшей его Дженни. На полпути он на секунду остановился и, обернувшись, прожег Атарашики еще одним ненавидящим взглядом.

«Правильно, вали отсюда».

- Ненавижу, - тихо сказала инари, провожая взглядом тронувшуюся с места полицейскую машину. – Надоели, надоели, надоели.

Она вдруг ощутила безграничную усталость. Город действовал ей на нервы, будил с трудом подавляющиеся охотничьи инстинкты, изматывал очередными непонятными ситуациями, а теперь еще подсунул этого огненного покемона, словно задавшись целью отравить проведенные в нем часы окончательно. Захотелось сорваться с места и бежать, бежать в лес, к Вайзору. Вдохнуть чистый воздух, насладиться тишиной, прижаться к боку волка и попросить ответить на ее вопросы.

Словно в ответ, Атарашики ощутила тянущую боль зова в груди. И, вздохнув, быстрым шагом пошла на него.

Надо идти. Надо забыть про недавнюю драку, человека в белой майке, гроулита и идти к Вайзору. И домой.

***

«Кто строил этот город? – устало и раздраженно думала Атарашики. – Кто придумал это дурацкое третье испытание? Что стоило сделать город вполовину меньше? Что стоило выбрать в испытания что-нибудь другое, более короткое и легкое?».

Вечерело. На улицах зажглись фонари; пока что их свет был слабым и неуверенным, но постепенно они начинали гореть все ярче. На темно-синем небе загорались редкие звезды, уже вполне отчетливо был виден белый полумесяц, наполовину скрытый небольшим облачком. Начинали сиять разноцветным неоновым светом витрины магазинов. Поток людей уменьшился, соответственно, уменьшился и запах страха, ощущаемый Атарашики весь этот день, вот только оборотнице было уже ни до него, ни до людей с покемонами, ни вообще окружающей действительности. Причина была проста – она устала. Целый день девушка шла через этот проклятый город, присев передохнуть всего лишь пару раз и то ненадолго – при любой попытке остановиться зов сразу усиливался, начиная буквально тянуть за собой Атарашики, и отдых просто-напросто превращался в пытку. Обращавшуюся в легкость во всем теле и подъем настроения, как только оборотница снова начинала шагать, но это продолжалось недолго, и вскоре сквозь эту легкость снова начинала чувствоваться усталость, так что под конец инари двигалась только затем, чтобы при остановке не ощущать эту усталость еще сильнее.

Чтобы отвлечься от глухой боли в ногах, Атарашики думала о Снеге Битвы. Представляла белоснежные морозные пейзажи, своих сородичей, сородичей Вайзора, размышляла, какой будет встреча с ними, как они примут ее. Эта последняя часть представлялась весьма туманно, потому что, несмотря на появление друга в своей жизни, Атарашики все еще с трудом верилось в хорошее отношение к себе, но она была замечательна именно из-за этой туманности и размытости. В конце концов, ведь девушка точно знала, что там все будет хорошо…

Атарашики не замечала, что в моменты таких мыслей она начинала нежно улыбаться и ускоряла шаги.

«Все будет хорошо. Надо только немножко потерпеть. Еще одно испытание и еще несколько дней. И все будет хорошо. Ой!»

Под носок кроссовка неожиданно подвернулась трещина в асфальте, и Атарашики, споткнувшись, едва не упала. Пальцы ноги неприятно заныли.

- Черт… - сквозь зубы проговорила оборотница, осторожно выпрямив пострадавшую ногу. – Идиотская трещина.

Зов снова усилился, буквально сдергивая девушку с места. Казалось, еще немного, и он просто потащит Атарашики за собой, словно игрушку на ниточке. Непроизвольно охнув, инари шагнула вперед… и резко остановилась. На ее внутренности как будто плеснули ведро ледяной воды.

Впереди, метрах в трех от нее, стоял покемон, который, оскалившись, мрачно смотрел на Атарашики. Красивый – изящное небольшое тело, короткая коричневая шерсть, шесть загнутых на конце рыжих хвостов, которые сейчас едва заметно покачивались в воздухе, такие же рыжие завитки на голове, - но сейчас, взъерошенный, с угрожающе обнажившимися острыми белыми зубами, он вызывал скорее желание побыстрее исчезнуть у него из виду, чем любоваться на него.

«Вульпикс, - вспомнила Атарашики. – Водятся в регионе Канто. Огненный тип».

Собственно, про последнее она знала и так. То ли это знание укрепилось в ее голове прочнее, чем название вида этого покемона и место его обитания, то ли… она просто почувствовала.

Вульпикс что-то недоброжелательно прорычал. Кажется, он о чем-то спрашивал, но способность Атарашики понимать покемонов после превращения обратно в человека испарилась еще днем.

- Дай пройти! – резко произнесла инари. Внутри нее вовсю бушевала неприязнь к огненному типу. – Уйди отсюда!

Вульпикс отрицательно помотал головой и снова рыкнул. Уже тише, снова с вопросительной интонацией, но по-прежнему недоброжелательно.

- Уйди! – раздраженно повторила Атарашики. И неожиданно для себя добавила почти умоляюще: - Пожалуйста…

Только через секунду после этого она вдруг поняла, что бессознательно ждет момента, когда покемон откроет рот, и оттуда извергнется и полетит в нее струя огня.

- Вульпикс! Ты что там делаешь?

Атарашики и покемон одновременно вздрогнули от голоса человека.

- Пошли домой.

Помедлив, вульпикс все же снялся с места и, последний раз оскалившись на оборотницу, пошел вперед. Атарашики пристально следила за ним, подавляя желание зарычать в ответ и крикнуть: «Да! Уходи отсюда! Уходи быстрее!». После чего превратиться обратно в инари и зарычать еще раз, погромче и пострашнее. Пусть он побежит, унесется отсюда со всех ног и скроется наконец-то с ее глаз. Дурацкий огненный покемон…

Проходя мимо нее, вульпикс замедлил шаг, заставив оборотницу напрячься и со всей силы стиснуть зубы, сдерживая рвущийся наружу громкий разъяренный рык, еще раз пристально и мрачно взглянул на нее, как будто говоря: «Я тебя запомнил», и тут же, исполняя желание девушки, со всех ног кинулся прочь.

- Ну наконец-то, - тихо сказала Атарашики.

И сама бросилась бежать изо всех сил.

…Она пришла в себя возле какой-то подворотни, где оперлась рукой на стену, тяжело дыша. Зов требовательно тянул девушку за собой, но Атарашики была не в том состоянии, чтобы слушаться его. Сердце колотилось как бешеное, тело била мелкая дрожь, и это было отнюдь не только из-за бега.

- Ненавижу, - тихо прошептала Атарашики. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу…

Но спокойно отдохнуть ей не дали. Едва только девушка более-менее отдышалась и успокоилась, как вдруг какое-то до конца не понятное чувство заставило ее вздрогнуть и обернуться.

Позади нее стоял тот самый вульпикс, и в глубине его раскрытой пасти плясали язычки пламени.

Атарашики отпрыгнула в сторону, при этом не удержав равновесие и упав на руки, и мимо нее, осветив стены жутким красно-желтым сиянием, пронесся поток огня. Оборотница не видела его, но ощутила сухой жар, заставивший ее с ужасом зажмуриться и сжать зубы, чтобы не закричать от страха. Ей казалось, что еще чуть-чуть – и пламя охватит ее.

Она впервые столкнулась с настоящим огнем так близко. Атарашики никогда не встречала огненных покемонов, которые решились бы ввязаться в бой с ней. Она видела их драки лишь по телевизору или издали, и то, когда девушка видела пламя, ей становилось не по себе, сразу хотелось уйти или хотя бы закрыть глаза, которые неприятно резали цвет и сияние огня. И вот сейчас оборотница впервые встретилась с ним по-настоящему. И лучше бы этот момент никогда не наступал…

Когда Атарашики рискнула открыть глаза и немного приподнять голову, дрожа и готовясь в случае чего быстро принять прежнее положение, атака уже прекратилась. Вульпикс стоял на прежнем месте, припав к земле и взъерошив шерсть. Его прищуренные глаза смотрели на девушку с уже привычными ненавистью и страхом.

«Чертов огненный покемон!»

В душе Атарашики вскипела ярость. В этот миг инари ненавидела практически все вокруг – и этот город, полный резкого шума и неприятных запахов, и людей с покемонами, и этот асфальт, так раздражающе твердый, пыльный и шершавый, и даже отчасти Вайзора, который послал ее встречаться со всем этим. И вся ее ненависть, за неимением других вариантов, сконцентрировалась на единственном живом существе поблизости. Атарашики вскочила с земли – камешки на асфальте болезненно впились в ладони – и наконец-то от души оглушительно рявкнула на вульпикса…

Человек, шедший в этот вечер за своим вдруг убежавшим покемоном, никогда не забудет жуткую картину, представшую перед ним. Замерший на месте от ужаса, прижавший уши к голове его вульпикс – и непонятное существо, которое, злобно рыча, медленно надвигалось на него. Вроде бы это была девушка лет шестнадцати – но с длинными белыми ушами по бокам головы и искаженными в ярости чертами лица, с каждой секундой неуловимо становящихся все более и более звериными. Однако даже не это внушило человеку такой панический страх. От существа исходила какая-то невыносимая жуть, ощущение бесконечного холода и мрака. На него было даже невозможно смотреть – сердце сразу начинало неистово колотиться, ноги подкашиваться, а кровь стыть в жилах.

Они побежали одновременно – вульпикс и человек. И мчались до самого дома, не останавливаясь и боясь оглянуться назад.

Атарашики утомленно прижалась лбом к стене дома и обессилено закрыла глаза. Ушел. Он наконец-то ушел… Оборотница постепенно успокаивалась. Тело расслаблялось, бешеное биение сердца понемногу возвращалось к своему обычному ритму.

Что было после того, как она рявкнула на вульпикса, Атарашики не очень поняла. Вроде бы звуки стали немного громче и четче, запахи чуть ярче, а краски – слегка бледнее. Показалось? Или она частично превратилась? Да еще и тот человек…

Мысли беспорядочно метались в голове, перескакивая с одного на другое.

Во внешний мир Атарашики вернуло тихое потрескивание откуда-то справа и запах дыма. Даже не вернуло – буквально выдернуло туда, заставив позабыть обо всем. Оборотница резко обернулась и отскочила назад. Внутри нее снова пробудился холодный липкий страх. Весь мир сузился до одной точки – мусорный бак, внутри которого плясали языки пламени. Очевидно, его зацепил огнемет вульпикса – это Атарашики отметила машинально, с очередной волной злости на покемона.

А зов вел как раз в эту подворотню, мимо этой мусорки.

Атарашики, сама того не заметив, прижала руки к груди, словно стремясь защититься от тепла, даваемого пламенем. В ее голове билась страшная мысль – надо пройти мимо горящей мусорки, мимо огня… Едва успокоившееся сердце снова неистово забилось.

- То или не то, зависит от огня… - сама того не осознавая, прошептала Атарашики.

Откуда эти слова? Где-то она их слышала, но где? Может быть, это говорил Вайзор? Нет, не то…

А зов неумолимо тянул за собой.

Подчиняясь ему, Атарашики сделала один шаг. Потом еще один, неотрывно смотря на приближающийся огонь. Как ни был силен ее страх перед ним, но зов был сильнее, и она волей-неволей подчинялась ему. Вот огонь стал ближе еще на один шаг, еще… и еще…

Когда мусорный бак оказался совсем близко, и тепло уже стало жаром, нервы Атарашики не выдержали. Она взвизгнула и бросилась вперед. Пламя промелькнуло совсем рядом, как показалось девушке с перепугу, что только подстегнуло ее, и она побежала быстрее.

И бежала даже тогда, когда закончилась подворотня, влекомая зовом и собственным страхом перед огнем. Не заметив, что в тот момент, когда сорвалась с места, она буквально за мгновение превратилась в инари.

***

Вайзор ждал ее в кустах возле небольшой, частично заросшей тропинки, выходящей из города. Заметив Атарашики, он белым призраком выпрыгнул из них, умудрившись со своими размерами воспроизвести совсем мало шума, и оборотница со всей скорости налетела на него, тут же машинально вцепившись ему в шерсть. Радость и облегчение инари от встречи с волком были так велики, что она едва не расплакалась от переполнявших ее чувств.

- Что случилось, Атари? – встревожено спросил Вайзор, и звук его голоса заставил Атарашики прижаться к нему еще сильнее. Наконец-то, наконец-то он здесь, с ней!

- Вайзор… - дрожащим голосом произнесла она. – Вайзор…

Волк наклонил голову и лизнул ее в лоб.

- Все хорошо, - ободряюще произнес он. – Что бы ни случилось, теперь все хорошо.

- Там был огонь… - Атарашики вновь содрогнулась от воспоминания и стиснула кулаки на шерсти друга еще сильнее. – Я очень испугалась…

Вайзор едва заметно вздрогнул.

- Он тебя не задел? – быстро спросил он. – Ты не обожглась?

Атарашики покачала головой, и тело волка расслабилось.

- Это хорошо, - с облегчением произнес он. – Никогда не подходи близко к огню.

Как будто она когда-нибудь сделает это! От одной мысли об этом Атарашики задохнулась от ужаса. Но все же она спросила:

- Он как-то по-особому опасен для инари?

- Не знаю, - после недолгого молчания со смущением признался Вайзор. – Я никогда не видел огонь, в Снеге Битвы его нет. Но те инари, которые сталкивались с ним в других мирах, говорили, что ничего страшнее в жизни не видели, поэтому я так и сказал… А как он выглядит, этот огонь? – внезапно с любопытством спросил волк. – Я знаю только то, что он причиняет боль, если его коснуться. Это живое существо или какое-то растение?

Атарашики не хотелось говорить про огонь, но это просил Вайзор, поэтому она отогнала непрошеные воспоминания и ответила максимально спокойно:

- Нет. Огонь такой же неживой, как снег или дождь, или камень. Он красно-оранжевый, горячий и… жуткий, - Атарашики поежилась. – В общем, его надо видеть.

- Ясно, - ответил Вайзор слегка разочарованно. Видимо, он ожидал более красочного описания таинственного огня.

- Я сдала испытание? – Атарашики наконец-то нашла в себе силы отцепиться от его шерсти и отойти немного назад.

- Ах, да, - спохватился Вайзор. – Ты сдержалась? Ни на кого не напала?

- Только порычала на одного покемона и испугала его с одним человеком, - Атарашики с удовлетворением вспомнила, как они убегали. – Он слишком меня разозлил.

Волк неодобрительно покачал головой.

- Зря ты так. Нужно было удержаться даже от рычания. Но, раз никто не пострадал, - тут же ободряюще прибавил он, - ты сдала испытание.

Напрягшаяся было Атарашики с облегчением вздохнула. Она уже успела подумать, что ей придется заново проходить через этот город.

- Ну что, пойдем? – Вайзор повернулся к ней боком и лег, чтобы ей удобней было забираться на него. – Зов, наверное, стал очень сильным…

Словно в подтверждение его слов невидимая нить из груди больно дернула Атарашики за собой, и оборотница невольно охнула. Она кивнула, шагнула к Вайзору… и остановилась.

- Я кое-что вспомнила, - сказала девушка, стараясь не обращать внимания на болезненные попытки зова утянуть ее за собой. – Там, в городе, был один человек. Когда я посмотрела на него, у меня возникло странное чувство. Такое… не знаю… странное. Ты не знаешь, отчего это и что это за чувство?

Хвост Вайзора резко мотнулся туда-сюда, подняв легкий ветерок, который заставил зашелестеть листья на кусте.

- А ты касалась этого человека? – каким-то странным тоном спросил волк.

- Он случайно зацепил меня, когда бежал.

Вайзор задумчиво кивнул в такт своим мыслям.

- А потом что-нибудь произошло?

- Он затеял драку.

- Понятно… - почему-то вздохнув, протянул волк.

- Так ты знаешь, что это? – нетерпеливо повторила Атарашики.

Вайзор с виноватой мордой прикрыл глаза.

- Ясно, - мгновенно почувствовав раздражение, произнесла оборотница. – Я узнаю об этом в Снеге Битвы. Ясно.

- Прости, Атари, - тихо сказал волк, потупившись.

Атарашики молча залезла на него, перед этим так же молча указав направление. Ее злили эти странные правила по поводу узнавания самых важных для нее тайн в Снеге Битвы. Что изменится, если она узнает их в этом мире? Апокалипсис, что ли, случится? Легендарные покемоны начнут войну? И больше всего было обидно то, что ответы скрывал от нее ее единственный друг.

- Это правила, Атари, - тем же виноватым тоном произнес Вайзор, срываясь с места. – Я не могу их нарушить, как бы ни хотел.

- Я знаю, - буркнула Атарашики.

Чтобы отвлечься, она понюхала воздух, ища тот неприятно-приятный запах, теперь почти постоянно преследующий ее. Оборотница сразу ощутила его – сильный, сухой, холодный, в котором причудливо смешивались запахи крови, железа и пыли. И вместе с ним – чувство чего-то такого же холодного, сурового и неприятно-приятного. Казалось, оно ждет какого-то мгновения, а пока оно не настало - застыло в напряжении.