Сегодня вечер был необыкновенно тих. Не шелестели листья на кустах и деревьях, так как не дул ветер, со двора не доносились радостные крики играющих детей и голоса следящих за ними родителей, потому что все они давно ушли домой. Даже шум машин, доносящийся с улицы, был настолько глух, что совершенно не нарушал воцарившейся тишины.

«Как спокойно, - думал вульпикс, лежа на балконе и задумчиво смотря во двор. – Тихо-тихо, как будто и не в городе. Но мне почему-то это не нравится. Похоже на затишье перед бурей…».

Уже несколько дней вульпикса преследовало смутное беспокойство. Ему казалось, что в воздухе разлито странное, нехорошее напряжение, как будто духота перед грозой, которое волновало его, заставляло нервничать и мешало нормально спать. Да и не только ему – остальным, видимо, чудилось то же самое. Знакомые покемоны жаловались на ухудшение сна и постоянные странные ощущения, люди ходили хмурые и нервные. Даже всегда веселый маленький сын тренера вульпикса теперь часто плакал и сердился по самым незначительным поводам.

«Как будто, - промелькнула в голове покемона мысль, - над городом зависло страшное существо и готовится вот-вот напасть на него».

Он даже посмотрел на небо, как будто хотел найти это самое существо. В небе сияли пока еще редкие звезды, а среди их россыпи висела луна. Никаких признаков злого существа.

«Фантазер», - засмеялся над самим собой вульпикс, опуская голову.

И увидел.

- Пожалуйста, - сказал покемон под его балконом, – можешь мне помочь?

Было не так темно, чтобы вульпикс не смог разглядеть нежданного гостя, да и жил он на втором этаже, так что очертания существа, лишь немного скрадываемые темно-синими сумерками, предстали перед ним вполне отчетливо.

- Неужели!.. - покемон-лиса вскочил и взволнованно вытянул шею, стремясь побольше разглядеть его. – Ты…

- Тише, не кричи, - остановил его гость, заметно напрягаясь. – Не хочу, чтобы твои хозяева узнали про меня.

Спохватившись, вульпикс понизил голос, хотя его сердце все еще взволнованно колотилось. Все-таки не каждый день под твоим окном появляются такие покемоны.

- Прости, - сказал он тихо. – Просто я очень удивился… Так в чем тебе надо помочь?

- Видишь ли, - голос покемона изменился, стал взволнованным, и в нем проскользнула нотка неприязни, - я ищу одно существо. Оно иногда похоже на человека, иногда – на странного покемона, но от него всегда исходит ощущение зла и холода. За ним как будто следует что-то нехорошее. Ты случайно не встречал его?

По коже вульпикса пробежали мурашки, он почувствовал, как его шерсть становится дыбом. Потому что сразу же, как только начало звучать описание, в сознании покемона-лисы всплыло воспоминание о том, что произошло четыре дня назад. Девушка, чей вид вызывал страх и ненависть к ней.

- Да, - прошептал вульпикс, невольно съеживаясь от этих пугающих воспоминаний. – Я видел его… то есть ее. Она выглядела как обычная девочка, но что-то в ней было такое… страшное. То, чего не должно быть.

Последняя фраза вырвалась у него случайно, однако покемон под балконом кивнул.

- Да, именно то, чего не должно существовать, - негромко подтвердил он.

- Я спросил у нее, кто она такая, - продолжил вульпикс, понемногу успокаиваясь. – А она напряглась и крикнула, чтобы я уходил. По-моему, она сама меня испугалась.

- Такие, как она, боятся огня, - ответил покемон. – И всего, что с ним связано. В том числе и огненных покемонов, - он немного помолчал, а потом каким-то странным тоном произнес: - Говоришь, ты спросил ее? Не испугался, не атаковал, не убежал, а спросил?

- Ну да, - не понимая, чем вызваны эти вопросы, с недоумением ответил вульпикс. – То есть, конечно, я испугался, эта девочка мне не понравилась, но потом подумал: а что она может сделать? Ведь она выглядела как человек, хоть и точно им не являлась. Вот я и решил спросить, кто... оно такое.

Покемон неопределенно хмыкнул.

- Видимо, ты добрый, поэтому не испугался и не возненавидел его так сильно, как другие, - сказал он более мягким тоном, чем говорил до этого. – Этого существа не боятся либо очень добрые люди и покемоны, либо очень злые. Первые – потому что от воздействия его тьмы их защищают добрые сердца, а вторые – потому что они чувствуют родственную душу. Но злым ты не выглядишь, значит, первый вариант. А что ты сделал потом?

Вульпикс ненадолго задумался, вспоминая.

- Потом меня позвал мой тренер. По-моему, он не заметил эту девочку, потому что не выглядел испуганным. Я пошел за ним, и, когда проходил мимо нее, мой страх усилился, и я побежал.

- А потом? – похоже, необыкновенного гостя заинтересовала эта история.

- Я зачем-то побежал за ней, - вульпикс помолчал, восстанавливая в памяти свои чувства, которые испытал тогда. – Мне показалось, что если я не пойду… не знаю, как объяснить… в общем, будет плохо.

- Они все испытывают это чувство, - тихо, будто самому себе, сказал гость. – Все покемоны, которые встречают это существо. Но у них ничего не получается… пока. Ладно, продолжай, - произнес он уже громче. – Ты нашел его?

- Да. И тогда… - вульпикс содрогнулся от воспоминаний, - мне захотелось… убить ее. Хотел, чтобы она перестала существовать, чтобы ее не было. Я никогда такого не чувствовал… это ощущение ужасно, - покемон-лиса снова вздрогнул. – И тогда я использовал огнемет.

- Попал? – показалось, или в голосе покемона промелькнула радость?

Вульпикс покачал головой.

- Она увернулась. А потом… потом…

Его начала бить дрожь. То, что произошло потом, до сих пор являлось ему в кошмарах.

- Оно превратилось, - утвердительно произнес покемон.

- Наверное, - вульпикс зажмурился и мотнул головой, отгоняя ту картину. – У нее выросли белые уши, и она стала меньше походить на человека, но, знаешь, мне не показалось, что эта… это… девочка походила на странного покемона. Скорее, было нечто среднее между человеком и покемоном. И это выглядело ужасно…

Гость вздрогнул, как будто чувства вульпикса передались и ему.

- О, нет, - прошептал он. – Если оно уже может так… значит, его человеческая сущность уже… время уходит…

- Что? – переспросил вульпикс, не расслышав.

- Нет, ничего, - покемон мотнул головой, словно прогоняя какие-то мысли. – Ты не помнишь, где в последний раз видел это существо? Пожалуйста, скажи хотя бы приблизительно, это очень важно!

Он явно нервничал, судя по голосу.

- Там, - растерянный вульпикс поднял лапу, указывая направление. – Выйдешь вот здесь и увидишь переулок. В последний раз я видел ее в нем.

- Благодарю, - с явным облегчением сказал покемон и подобрался, готовясь сорваться с места.

- Подожди! – торопливо воскликнул вульпикс, поняв, что необычный гость сейчас уйдет, и больше не представится шанс узнать о странном существе побольше. – Я хотел узнать… Кто эта девочка? Почему ты хочешь догнать ее? И что сделаешь, когда догонишь... Суйкун?

Неизвестно, что подействовало больше, вопросы или звучание его имени, но легендарный покемон неохотно расслабил лапы, и вульпикс прочитал на его морде жесткое, ненавидящее выражение.

- Это существо… - негромко произнес он. – Оно то, чего не должно существовать в этом мире. Потому что…

Окончание фразы Суйкун сказал совсем тихо, но вульпикс услышал, и от ее смысла у него бешено заколотилось сердце.

***

- Жарко, - пожаловался Вайзор.

Он лежал, устало положив голову на лапы и высунув язык. Его толстая шкура, рассчитанная на холодный, суровый климат Снега Битвы, не выдерживала столкновения с жарким полднем этого мира. Даже тень дерева, под которым они укрылись, не спасала от зноя.

- Жарко, - согласилась Атарашики, уже некоторое время мучительно выбирающая между человеческой формой, не покрытой шерстью и в которой явно будет прохладней, и формой инари, за месяц их путешествия ставшей совсем родной и привычной. Комфорт или прохлада? Дилемма…

- И птица еще эта, - Вайзор посмотрел в небо взглядом, далеким от умиротворения. – Как ее… скармори.

- Убить бы ее, - буркнула Атарашики, - но слишком далеко.

И раньше относившаяся к существам этого мира без особого почтения, за прошедший месяц она приобрела по отношению к ним стойкую мысль, что они достойны ее внимания только в качестве добычи. И к тому же…

Упомянутая скармори отличалась от своих сородичей в худшую сторону, а именно: была слишком наглой. Знакомство Атарашики и Вайзора с ней началось тогда, когда она спикировала на них, ничего не подозревавших и спокойно дремавших в тени дерева, и попыталась атаковать инари стальным крылом. К счастью, оторопевшую от неожиданности подопечную оттолкнул с пути атаки волк, взамен получив глубокую царапину на боку, которую теперь зализывал, и потребность успокоения оборотницы, загоревшейся желанием сию секунду прибить покемона, посмевшего ранить ее друга.

Теперь скармори реяла над ними и явно не собиралась никуда улетать, пока ей не представится возможность атаковать Атарашики снова. Способности Вайзора вводить в транс и отводить глаза на нее не действовали, хотя, надо отдать волку должное, он честно пытался сделать это на протяжении некоторого времени. В конце концов друг неохотно признал поражение, пробурчав что-то о жаре, которая не дает ему сосредоточиться.

- Ладно уж тебе, Атари, - Вайзор провел языком по боку еще раз. Лечебная слюна его вида потихоньку делала свое дело, и теперь на месте раны осталась только розовая безволосая полоска. – Она надоедливая, но и только. И особого вреда мне не нанесла.

Атарашики, продолжая неприязненно следить за скармори, пробурчала что-то невнятное и непонятное даже ей самой. Да, Вайзор, конечно, прав, он абсолютно не походил на смертельно раненого, но сам факт, что ее другу нанесли вред…

«Дурацкие покемоны. Надоедливые, приставучие существа, которые непонятно почему привязались к нам. Как хорошо, что скоро я их никогда больше не увижу».

- Можно, я хотя бы рыкну на нее? – с надеждой спросила Атарашики, горя желанием хоть чем-то навредить скармори.

Вайзор как-то странно посмотрел на инари.

- Ну… рыкни, - неуверенно произнес он.

Ощутив жгучую радость, словно ребенок, которому позволили взять и рассмотреть очень интересующий его предмет, Атарашики с предвкушающей усмешкой запрокинула голову к небу и зарычала.

Звук получился не такой громкий и устрашающий, как тогда, четыре недели назад, когда за ней гнались майтены, но все же настолько передающим, мягко говоря, неприязненные чувства оборотницы, что скармори поперхнулась на полутрелли и стрелой исчезла за деревьями. Глотнув воздуха, Атарашики довольно улыбнулась. Ну наконец-то.

- Теперь странно себя ощущаю, - задумчиво сказал Вайзор.

- Почему? – оборотница недоуменно обернулась к нему. Честно говоря, она ожидала, что он скажет ей что-нибудь приятное, как и всегда.

- Меня впервые защищали, - все тем же задумчивым тоном ответил волк. – Обычно это делаю я, а тут… Да еще и по такому пустяковому поводу.

- Пустяковому? – с обидой переспросила Атарашики. – Разве это…

Но тут ее взгляд невольно упал на след от крыла скармори, и готовые вырваться слова сами собой застряли в горле. Шрам на месте раны выглядел как минимум недельным. Волноваться было абсолютно не из-за чего.

- Но я не сказал, что это было неприятно, - торопливо, уловив в ее голосе обиду, произнес друг. – Просто… странно. Обычно это вайзоры защищают инари. Тот, которого я проводил до встречи с тобой, меня не оберегал. А тут… Хотя, возможно, это просто влияние ваших миров на вас…

- Я хотела за тебя вступиться потому, что мы друзья, - прерывая его сбивчивые объяснения, пробурчала Атарашики. Она чувствовала себя глупой и отчасти разочарованной. Ее недавнее желание вступиться за Вайзора теперь казалось нелепым. А ведь было таким сильным… - Вот и все.

Молчание.

- Друзья… - тихо и снова этим странным тоном повторил Вайзор. – Ты считаешь меня другом…

Атарашики ждала чего угодно, но только не этой реплики. Да еще и таким тоном, как будто для него это было в новость.

Или?..

- Я… разве не говорила тебе, что считаю тебя им? – наконец кое-как выдавила она.

Вайзор, отведя взгляд, медленно покачал головой.

- Никто из инари мне этого не говорил, - сказал он. – Даже Укрытие В Бурю, хотя относился ко мне так же, как и ты.

Теперь Атарашики вспомнила. Она действительно никогда не говорила ему, кем он является для нее. С самого первого дня у них установились теплые и доверительные отношения, мысль о том, что у нее теперь есть друг, быстро стала само собой разумеющейся, хотя, казалось бы, после жизни в одиночестве она долго должна была оставаться странной и непривычной. Было ли это частью способностей вайзоров, чтобы инари доверяли им, или чем-то другим – черт знает. Но данная мысль действительно стала такой привычной, что даже упоминания о ней казались ненужными и даже отчасти нелепыми. Ведь все и так ясно.

Ясно для одной Атарашики. А Вайзор, получается, даже не догадывался об этом.

И это испугало оборотницу даже больше, чем если бы здесь внезапно появилось множество огненных покемонов. А вдруг Вайзор не считает другом ее саму? Вдруг все его заботливое отношение к ней – всего лишь инстинкт защитника? И она для него только одна из многих попавших в чужие миры инари, которых он обязан спасать. Они с ним ведь никогда про это не говорили, поэтому…

И тут, прерывая ее испуганные, мятущиеся мысли, Вайзор шагнул к ней и лизнул между ушей.

- Спасибо, Атари, - с теплотой в голосе произнес он. – Мне очень приятно… правда. Спасибо.

Вторично ошарашенная Атарашики на секунду даже забыла, как дышать. Этот ответ и успокаивающий жест, словно говоривший: «Все хорошо», мигом прогнал из головы все неприятные мысли, оставив взамен одну, робкую и светлую. Ему была приятна ее защита. Он сказал «спасибо».

Никто никогда не говорил ей «спасибо».

- Значит… - тихо и неуверенно произнесла Атарашики, - ты тоже считаешь меня другом?

Немного помедлив (и снова всколыхнув ее тревогу), волк кивнул.

- Правда, дружба вайзоров по отношению к инари немного другая, - добавил он. – Вы для нас, скорее, как детеныши, которых надо защищать. Но все равно, Атари, я считаю тебя своим другом. И Укрытие В Бурю тоже считаю им. И, наверное, всех инари, которых я буду провожать в Снег Битвы, стану считать…

Укрытие В Бурю и будущие подопечные Вайзора не интересовали Атарашики. Сейчас для нее было важно только одно – волк сказал «да». Он тоже считает ее другом.

Счастье инари было сравнимо с тем, которое она испытала три недели назад, когда, не в силах совладать с ним, бегала по снежной поляне из сна-второго испытания.

- Вайзор, - так же, как и тогда, не сумев удержать эту радость в себе, счастливо сказала Атарашики. – Вайзор, я тебя люблю.

Волк, явно польщенный, прикрыл глаза.

- Спасибо, Атари, - довольно сказал он. Хотел добавить еще что-то, но вдруг, не открывая глаз, насторожился, принюхиваясь.

- Что такое? – спросила насторожившаяся вместе с ним Атарашики. Радость немедленно отошла на задний план, ее заменило беспокойство. Что, если это…

Не дав ей додумать тревожащую мысль до конца, Вайзор открыл глаза и улыбнулся, показывая, что ничего страшного не произошло.

- Принюхайся, - с подозрительно довольным видом произнес он. – Чувствуешь что-нибудь?

Глубоко вдохнув воздух несколько раз, Атарашики покачала головой.

- Этот запах мешает мне, - ответила она.

Не так давно инари все-таки сказала Вайзору про странный аромат, преследующий ее с первого испытания. Наученная горьким опытом, она уже не интересовалась у волка, что это такое, а только спросила, нормально ли это. «Да. Все инари, идущие в Снег Битвы, чувствуют его», - сказал тогда волк, и почему-то в его голосе промелькнула грусть.

Запах же не прекращал усиливаться. Теперь Атарашики даже не могла чувствовать другие – он перебивал все, внося в относительно мирные пейзажи (относительно – потому что они были таковыми, пока не появлялись покемоны) что-то зловещее и угрюмое. И в придачу оборотнице теперь казалось, что над миром нависло нечто такое же зловещее и неприятно-приятное.

- А, ясно, - и снова в голосе Вайзора послышалась едва уловимая грусть. Впрочем, его тон тут же опять стал довольным. – Тогда пойдем, я покажу тебе кое-что. Это надо видеть.

Волк вскочил на лапы. От недавнего изнеможения из-за жары не осталось и следа, наоборот, он чуть ли не приплясывал на месте, явно горя желанием бежать и показывать Атарашики то, что заинтересовало его. Уши друга трепетали, в глазах горел радостный и предвкушающий огонек. Что же он такого учуял…

- Хорошо, - согласилась Атарашики, невольно заражаясь его азартом. – Пошли.

Вайзор с готовностью согнул лапы, чтобы она забралась на него и, едва оборотница уселась, сорвался с места.

***

Вся дорога у них заняла не больше минуты. Вайзор остановился перед каким-то обрывом, где тут же присел, давая возможность Атарашики слезть, и, едва она сделала это, прошептал:

- Смотри, смотри вниз, Атари! Это просто замечательно. В Снеге Битвы считается большой удачей найти такое!

«Найти что?» - недоумевая, Атарашики подошла к краю обрыва и взглянула вниз.

И сразу поняла и радость Вайзора, и тот предвкушающий огонек в его глазах. Более того, она и сама почувствовала прилив этих чувств. Уши будто сами собой встали торчком, нос словно сам глубоко вдохнул воздух. Конечно, Атарашики снова ничего не учуяла, кроме знакомого неприятно-приятного запаха, но ей было достаточно и увиденного.

Далеко внизу раскинулась большая поляна, точно в середине которой было небольшое озеро. И на ней – множество покемонов. Бурно играющих, мирно лежащих на траве, пьющих воду, висящих или стоящих на ветках деревьев…

И даже без особого удивления Атарашики увидела, как земля под ее ногами становится дальше, спокойно ощутила, как ей становится трудно оставаться в прежнем положении, и опустилась на четыре лапы. И, как только переход во вторую форму инари был завершен, все ее существо заполнило только одно желание.

- Пойдешь? – спросил Вайзор. Никакого удивления внезапному превращению Атарашики он не высказал, разве что голос у него стал еще более радостным.

Инари не ответила. Она была занята просчитыванием того, как будет спускаться вниз.

Скала такой возможности не предоставляла, так как была слишком гладкой для этого. Зато рядом с ней росло дерево. Выдержит ли оно вес второй формы, Атарашики предпочла не выяснять, но кто сказал, что спускаться можно только в ней?

Инари прыгнула – непередаваемое ощущение полета, который вот-вот сменится падением, - уже в воздухе вернулась в прежний вид и выбросила вперед руку, чтобы зацепиться за ветку. В первый раз пальцы Атарашики зачерпнули лишь воздух, и она, на мгновение почувствовав панику, рефлекторно вытянула вторую ладонь и на этот раз все же ухватилась.

В это мгновение падения страх вытеснил желание, однако оно тут же возникло снова. Как странно, мелькнула где-то на задворках сознания мысль у Атарашики, раньше эмоции, которые были во второй форме, с возвращением в первую исчезали.

Ну и ладно.

Сейчас это не важно.

Важно лишь желание.

Атарашики отпустила ветку, пролетела вниз несколько метров, схватилась за вторую. Снова отпустила, снова пролетела, снова схватилась. И так много-много раз. Во всяком случае, так казалось Атарашики. Время сейчас для нее тянулось бесконечно. И далеко-далеко, отделенный от «сейчас» множеством минут или даже – кошмар! – часов, миг исполнения желания.

Как Атарашики оказалась на земле, она не помнила. Да и не хотелось думать. Сейчас для нее было важно лишь одно – множество покемонов на поляне, на которой теперь находилась и она. Многие уже заметили ее и либо застыли от страха, либо начали рычать, либо пустились наутек.

Еще немного…

И снова земля отдалилась, снова стало трудно стоять на двух ногах. А потом эта же земля послужила опорой для этих же лап, и Атарашики бросилась вперед.

Покемоны даже не пытались атаковать. Все бежали. Хотя лучше бы они, конечно, атаковали, сразу всей толпой, как те майтены, чтобы не оставить шансов инари. Лучше, разумеется, для них. Для Атарашики их теперешнее поведение было как раз замечательным.

Вперед, вперед, вперед…

И вот уже близко один из покемонов – рогатый, со светло-коричневой шерстью и тремя хвостами. Он бежит быстро, но и она тоже быстра. Всего лишь поднажать, и тогда…

Ближе, ближе, ближе…

И вот наконец-то она смогла в прыжке сбить его с ног и повалить на землю. Покемон панически мычал, пытался сбросить ее с себя, больно колотил по боку тремя хвостами. Но никаких атак не применял. Так напугался, что ли? Ну что ж, лучше для нее.

Она поспешно наклонила голову, стремясь исполнить желание до того, как покемон вырвется и убежит. Да не дергайся ты! Все равно не поможет. Им, тем, которые были во сне шестого дня, не помогло. Так что не впервой, не волнуйся.

«Не в первой… что?».

Мысль, вдруг родившаяся в уголке сознания, была внезапна на фоне желания, заполнившего все существо. И притянула за собой такую же внезапную и четкую картину: камни, засыпавшие скальную дорогу, и белая пыль под ними. Пыль, которой стали покемоны, преследующие недавно инари.

Которых она убила.

А теперь…

Перебивая желание, в сознание ворвался ужас, который буквально отбросил Атарашики от покемона. Не теряя времени, тот тут же вскочил на ноги и бросился прочь. Но оборотница даже не обратила на него внимания. Она стояла и тупо смотрела вперед, пытаясь понять, что это только что было.

Нет, даже не понять. Осознать, что она хотела именно того, что двигало ею в последние минуты – или все же часы?

Желание… убить.

Атарашики не запомнила мига, когда вернулась в первую форму. Просто вдруг обнаружила, что стоит уже на двух ногах и оцепенело смотрит на траву — измятую, кое-где вырванную, кое-где присыпанную землей. То, что осталось от убегающих покемонов. И мертвая, пугающая тишина.

Запах довольно-таки неплохо вписывался в эту картину. Подчеркивал, что чудовищное и ужасное тут могло произойти.

За спиной Атарашики услышала приближающиеся шаги, но она была слишком выбита из колеи, чтобы обернуться и убежать в случае чего. Только когда оборотница боковым зрением увидела белую шерсть Вайзора, и до ее бока дотронулся его бок, оцепенение начало понемногу спадать.

- Почему ты его отпустила? - с искренним удивлением в голосе спросил волк.

В голове Атарашики пронеслась картинка, что было бы, если бы она не отпустила покемона, и оборотница снова ощутила леденящий ужас. Да, для Вайзора, как для хищника, эта ситуация наверняка смотрелась глупо — кто же отпускает добычу? Да, отношения Атарашики и покемонов базировались на презрении, злости и страхе. Но убивать их? Ладно во сне, но наяву...

Мысли Атарашики вылились в одну короткую фразу:

- Мне противно.

Это ее голос? Такой тихий и безжизненный?

- Противно что? - удивление в голосе Вайзора стало сильнее.

- Убивать, - судя по молчанию, волк ждал продолжения, и Атарашики с трудом добавила: - Горло перегрызать... все это... А потом он лежит перед тобой, только что живой, а теперь нет... Я не хочу... даже если их ненавижу... не хочу убивать.

Вайзор продолжал молчать, и Атарашики ощутила злость на это. Не молчи! Не оставляй наедине со своими мыслями! Скажи что-то ободряющее, это ведь так хорошо у тебя получается... Словно услышав ее мысли, Вайзор наконец заговорил, вот только слова эти были совсем не теми, которые ждала оборотница.

- Сначала ты ведь была не против, Атари. Ты же хотела охотиться. И ела то, что я тебе приносил. Что изменилось?

Зачем он заставляет ее вспоминать это? Это желание, обуявшее все существо, эта жажда вонзить свои клыки в кого-то...

- Понятия не имею! - огрызнулась Атарашики. - Передумала и все!

Она услышала тяжелый вздох Вайзора, и на миг ей стало стыдно перед ним за то, что повысила голос. Но тут волк заговорил снова.

- Ну ладно, - задумчиво, словно сам себе, сказал он. - В конце концов, большую часть времени ты вела себя правильно. Немного только исправить, и все будет нормально.

Исправить?

Большую часть времени вела себя правильно?

- Ты только что проходила четвертое испытание, Атари, - произнес Вайзор. - И не сдала его. Ну, как не сдала, - торопливо добавил он, - у тебя почти получилось, но в последний момент у тебя все же не вышло. Это нормально, все инари, жившие в спокойных мирах и не охотившиеся раньше, сначала такое испытывают. Но потом привыкают. И ты привыкнешь, обещаю.

- Четвертое испытание? - тихо повторила ошеломленная Атарашики. Причем ошеломленная не столько первыми словами Вайзора, сколько последовавшими.

- Ну да. Умение драться, ориентироваться, не терять голову и способность... охотиться, помнишь?

Да. Теперь Атарашики вспомнила. А еще то, что Вайзор и тогда перед словом «охотиться» запнулся, словно на языке у него вертелось другое.

Кажется, она знает, какое.

И оборотнице это слово очень не нравилось.

- Зачем охотиться? - Атарашики наконец повернула голову, чтобы посмотреть на Вайзора.

Впервые волк не отвел смущенно взгляд, а твердо посмотрел в глаза оборотницы и ответил:

- Чтобы есть. Разве ты еще не поняла? Для чего еще охотятся, как не для еды?

- Это же для вайзоров, - запальчиво выкрикнула Атарашики, чувствуя закипающую злость, - а не для!..

Она замолчала, поняв и ощутив уже знакомое оцепенение.

- Инари тоже охотятся, - сказал волк. - Вайзоры добывают еду и для себя, и для них, но они не кормят клан полностью. К тому же инари не только ловят добычу, они... - Вайзор осекся и уже знакомо отвел взгляд.

- Что они еще делают? - сухим и безжизненным тоном спросила Атарашики. Внутри нее словно что-то надламывалось. Пока еще не сильно, цепляясь за мечту о мире, где оборотницу не будут ненавидеть, и о существах, которые ее примут, но было у Атаршики такое чувство, что это ненадолго.

- Я... - по выражению морды Вайзора было видно, что он колеблется. - Ты скоро узнаешь. Мы близко к порталу, и уже сегодня ты...

- Что они еще делают?! - рявкнула Атарашики, с такой яростью взглянув на волка, что он отшатнулся и прижал уши. - Хоть это мне скажи! Почему ты не можешь просто. Тупо. Сказать?!

Ее трясло от злости, разочарования и жгучей обиды на Вайзора за то, что он скрыл от нее способ питания инари и продолжает умалчивать еще о чем-то. Ей даже не было стыдно, что она накричала на него. Все эти тайны, недомолвки — как же они раздражали! И если уж одна из них скрывала за собой факт, отзывающийся внутри Атарашики тошнотой, то что могут утаивать другие?

Вайзор молчал, и вид у него был не виноватый, как обычно, а мрачный и задумчивый. Потом волк тряхнул головой и тихо сказал:

- Прости, Атари. Я трус. Я ничего не скажу тебе, потому что боюсь, что... произойдет кое-что, и... неважно. Поэтому садись на меня, - он лег на землю. - Я постараюсь примчать тебя к порталу как можно быстрее, чтобы ты поскорее получила ответ на все вопросы. Не сердись, пожалуйста. Я хочу ответить тебе, честно. Ты ведь мой друг. Но я трус. Прости. И... пожалуйста, не спрашивай ничего. Прошу тебя.

Атарашики озадаченно смотрела на него, и удивление образовывало причудливый коктейль со злостью и леденящей мыслью о том, как придется питаться в Снеге Битвы. Не сказать, что после узнанного ее тянуло домой с прежней силой, но с другой стороны... есть ли у нее выбор? Убивать других себе в пищу взамен вечной ненависти в этом мире — разве такая уж большая цена? Атарашики вспомнила чувства, обуревавшие ее во второй форме. Возможно, когда-то они захватят ее целиком, и она больше не будет испытывать муки совести. Если уж для инари это нормально...

Друг смотрел на нее виноватым и умоляющим взглядом. Неизвестно, чего он боялся, но это был Вайзор. Милый, добрый, порою смешной, порою раздражающий тайнами Вайзор, который весь этот месяц защищал ее, кормил и стал самым близким для Атарашики существом во всех мирах. Расстаться с ним? При этой мысли оборотница ощутила, как ее руки сжимаются в кулаки.

Ни за что.

Атарашики шагнула к Вайзору и привычным движением села ему на спину. Она услышала вздох облегчения.

- Спасибо, - тихо произнес волк.

И мир опять понесся навстречу.

***

Первую половину дня Атарашики задавалась вопросом, почему вдруг утих зов. Все время он упрямо тянул ее за собой, постепенно увеличивая боль при неповиновении ему до нестерпимой, сегодня же его совершенно не ощущалось. Это было странно.

Теперь Атарашики, кажется, поняла, почему. Зов собирал силы для атаки во второй половине дня.

Боль скручивала все тело оборотницы так, что та даже не могла сидеть прямо, и все ее силы уходили на цепляние за шерсть Вайзора и мысленные молитвы не упасть. Не помогало даже то, что волк мчался на самой большой скорости, которой мог достичь. Центр груди оборотницы ныл, и его тянуло вперед так, словно зов вознамерился содрать с Атарашики кожу. Больше всего девушке сейчас хотелось заскулить, словно побитый гроули, и заплакать, но она изо всех сил сдерживалась, чтобы не волновать Вайзора. Периодически всхлипы все же прорывались, и тогда волк вздрагивал и ненадолго ускорялся еще, хотя, казалось, куда уже.

Стараясь не обращать внимание на боль, Атарашики считала про себя. Раз снежинка... два снежинка... Постепенно снежинок становилось все больше, они укрывали черноту серебристым ковром и что-то шептали. Атарашики вслушалась. В шепоте угадывались знакомые слова, которые постепенно становились все отчетливее.

То или не то, зависит от огня.

- Мы тут, Атари. Мы добрались.

Оборотница вздрогнула, очнувшись от забытья, и приподняла голову. Первое, что она поняла — боль ушла.

Они находились на опушке леса. Метрах в двадцати от них земля обрывалась, и из пропасти нависала над Атарашики и Вайзором грязновато-белая скала, кое-где поросшая чахлыми, полуголыми кустиками, на которых еле держались желтые свернувшиеся листья. К ней прилегал холм; будто в противовес этим кустикам, он был покрыт густой, ярко-зеленой травой, сплошь усыпанной цветами.

А на его вершине словно кто-то вырезал в воздухе прямоугольную дыру размеров, подходящих для того, чтобы в нее свободно вошли два вайзора. Дыру окаймляла сияющая бело-голубым, холодным светом рамка, представляющая из себя частокол игл, которые даже с такого расстояния выглядели угрожающе и невольно заставляли представлять, что будет, если эти иголки разом вонзятся в твое тело. Внутри же прорехи в пространстве виднелись сугробы и заиндевевшие деревья, а в воздухе кружились снежинки.

Портал.

- Мы добрались, - счастливо повторил Вайзор. - Атари, мы добрались! Наконец-то мы скоро будем дома!

Атарашики недоверчиво разглядывала портал. Неужели правда? Неужели это конец пути? Сияние рамки кололо глаза, из портала доносился звук ветра, и было такое чувство, что рядом с ним находится нечто грозное, страшное и давящее. Неприятно-приятный запах тяжело входил в ноздри, вызывая ощущение, что в воздухе не хватает кислорода. Снежный пейзаж резко контрастировал с травой и теплом этого мира.

И он был прекрасен.

Атарашики неуверенно улыбнулась. Словно почувствовав ее улыбку, рамка портала вспыхнула ярче, и грозные иголки почти исчезли в бело-голубом сиянии. Порыв ветра иного мира бросил в этот горсть снежинок, которые засверкали в свете закатного солнца и медленно опустились на траву.

Портал словно приветствовал. Словно приглашал домой.

- Я хочу туда, - прошептала Атарашики, не в силах отвести взгляд от снежной равнины. Она почти чувствовала холодный, вкусный воздух Снега Битвы. - Я хочу домой.

- Тогда вперед, Атари, - с каким-то незнакомым восторгом и любовью ответил Вайзор. - Как же я соскучился по дому...

Вдруг он насторожил уши и принюхался. Атарашики ощутила, как его тело напряглось.

- Что такое? - с беспокойством спросила она.

Не отвечая, Вайзор медленно повернулся вправо, и оборотница услышала тихое рычание у него в груди. Шерсть волка вздыбилась.

С той стороны, куда они теперь смотрели, к ним мчались три покемона, каждый размером с Вайзора. Насколько могла разглядеть Атарашики, один был преимущественно желтого цвета, другой — голубого, третий — коричневого.

И чем ближе они приближались, тем больше оборотнице хотелось верить, что ей кажется. Потому что если это правда...

Подбежав достаточно близко, покемоны замедлили шаг. Наконец они остановились, в упор смотря на Атарашики тяжелыми, ненавидящими взглядами.

«Нет, - панически билась в голове девушки мысль. - Вы не должны быть тут! Вы не можете помешать мне попасть домой!»

Трое легендарных покемонов-псов — Райко, Энтей и Суйкун — всем своим видом, однако, говорили: «Должны. Можем. Не позволим».