Кучка горелых, давно затухших углей мирно дымилась неподалёку от импровизированной брезентовой палатки. Над ней болтался опустевший котелок, в котором из стороны в сторону покачивались остатки варёных грибов.

Сквозь заросли ели, обрамлявшие окружающее пространство навесами своих зелёных веток, не проникало ни единого солнечного луча - так, что пара брёвён вокруг некогда горевшего костра, ровно как и палатка, оставалась в прохладной и сумрачной тени деревьев.

Проходя мимо, вряд ли кто-то заинтересовался бы подобной природной картиной, поскольку в Канто подобных туристических привалов пруд пруди. Однако палатка буквально врезалась в фокус внимания всем своим внешним видом: от других её отличал ослепительно жемчужно-белый цвет, а также исполинских размеров буква "R" красного цвета. Внимательный читатель может догадаться, к чему я клоню, так подробно описывая место дальнейшего развития событий. Разумеется, в еловой чаще близ пригородного сквера остановился никто иной, как наши старые знакомые - неугомонная троица из команды "Р".

- Мур, мяу, какой милый розовый Голдин… - нарушал тишину скрипучий голос. – Я хочу его поймать и съесть, ням! Иди же ко мне в лапки…

В этот момент когтистая лапа резким движением полоснула по коже спящего в палатке мужчины. Секунду спустя его во всех смыслах выдающуюся щёку украшали три яркие кровяные царапины, а сам он с чудовищным криком проснулся, мигом подняв на ноги остальных отдыхающих.

- Господи, какая боль! И за что мне это… - глаза Джеймса сверкнули гневным огнём наполовину с раздирающим его отчаянием. – Мяут, это всё ты виноват, мерзкий кошак!

С этими словами говорящий покемон, едва успевший спросонья продрать глаза, сразу же отправился в далёкий полёт за пределы палатки при помощи сильного и очень болезненного пинка, который он получил от пострадавшего горе-аристократа. Приземлившись в ста пятидесяти метрах от места «запуска», Мяут виновато поднял голову и начал вылизывать себе шерстку, чтобы очистить себя от окружающей природной пыли.

- Мур, мне не пристало контролировать себя, когда я голоден. А так поке-рыбки захотелось…

Происходящие в эту минуту события лишь ещё сильнее рассердили беспокойную Джесси, настроение которой и до привала находилось если не на нуле, то уж во всяком случае, колебалось в пределах математической погрешности. Красноволосая бестия сняла с лица очки для сна и принялась ругать своего неудачливого напарника, на чём свет стоит, хотя одному Богу известно, как бы повела себя она, получив от острых когтей Мяута явный ущерб собственному смазливому личику.

- Чтобы я ещё раз заснула с кошкой в одной помещении, да чёрта с два! – не унималась Джесси. – И ты тоже хорош, остолоп… - досталось и Джеймсу. – Мог бы просто вышвырнуть, зачем орать-то на весь район?!

В ответ на этот агрессивный выпад раненому жулику пришлось лишь со вздохом поправить шевелюру, да потянуться к походным рюкзакам за аптечкой. Когда с момента происшествия минуло примерно с четверть часа, двое отдыхающих неожиданно вспомнили про недостающую покемонскую треть своей команды и выглянули из палатки. Разлёгшийся в зелёной траве Мяут обиженно потирал ушибленное пинком мягкое место и решил даже не заговаривать со своими обидчиками, но вдруг в поле его кошачьего зрения попалось дерево. В иное время говорящий покемон бы не заметил его, если бы не характерное отличие от прочих ветвистых гигантов: ствол крепкого и высокого вяза украшала яркая листовка.

- Эй, вы, ну-ка посмотрите-ка на это! – прокричал Мяут своим скрипучим голосом.

Всё еще потирая царапины на лице и вытянув раздражённую напарницу за руку, Джеймс окончательно вышел на воздух и посмотрел в ту же сторону. Его взору предстали так называемые «фотороботы», а именно чёрно-белые изображения всех членов команды «Р».

- Джесси, кажется, мы опять влипли… Меня ужасно заботит эта популярность среди местных копов. – устало проворчал он.

В ответ на это сварливая злюка лишь неодобрительно хмыкнула. Единожды встав на путь преступления, надо быть готовым к постоянному преследованию со стороны стражей порядка. Надо сказать, что подобный кочующий образ жизни уже порядком надоел Джесси: возраст ее уже пересек отметку совершеннолетия, и впору было задуматься о собственной семье. Естественно она не могла, да и не должна была промышлять кражей покемонов до определенного времени. Однако те два оболтуса не оставляли ей выбора. Впрочем, зная вспыльчивый и своенравный характер этой девушки, не будет ошибочным предположить ее долгий и муторный поиск жениха: далеко не каждому мужчине будет по нраву вступать в отношения с такой сложной пассией. Что же касается ее ближайшего напарника, то за всю долгую совместную деятельность этот обаятельный неудачник практически не испытывал к ней романтических чувств в силу природной робости и малого количества контактов с другими девочками в раннем детстве. Поскольку Джесси не получала от него знаков внимания и комплиментов, а вместо этого все больше убеждалась в глупости совершаемых им поступков, слушала непрекращающиеся нытье и пессимистические монологи, молодой человек с прической в виде голубого каре представлялся ей недомужчиной, этаким "домашним животным". Проще говоря, обузой, от которого одни заботы, а толку никакого. Вот и сейчас, когда она разглядывала глубокие красные полосы на лице страдающего Джеймса, к переживаниям безысходности которого добавилась еще и новость об их очередном розыске, ее отрицательное мнение о нем ничуть не изменилось. Напротив, оно даже усилилось.

- Значит так, зануда. И ты - мерзкий котяра... - властный выпад Джесси обращался к Мяуту. - Даже мирного совместного отдыха у нас не получилось, с чем вас и поздравляю. Насчет полицейских можете не ныть, ни один из этих недоумков не может сравниться по интеллекту с настоящей женщиной!

В этот момент остальные члены команды забыли про недавние травмы и были полностью поглощены ее вдохновлённой речью. - Вспомните хотя бы знаменитую миссис Марпл.

- Кого-кого? - одновременно спросили два голоса.

- Так, кажется кто-то не читал классическую английскую литературу. Что ж, неудивительно. Да будет вам известно, мои неграмотные остолопы, что необычайно острый ум и предельно четкая логика позволили ей раскрывать самые сложные тайны преступлений.

Мяут широко зевнул и саркастично помахал правой лапой:

- Не знаю, я больше по манге специалист. И к чему ты нам это впариваешь?

Глаза Джесси загадочно сверкнули, и в это короткое мгновение она как будто стала выше ростом.

- А к тому, что у меня есть план. Да, мы упустили эти чертежи из-под собственного носа, но теперь и полиция, и эти ученые-кипяченые получат от нас по заслугам...

Рты ее слушателей самопроизвольно приоткрылись.

- Мы все - внимание!

Размытое, словно капля акварели, изображение окружающей действительности не давало покоя младшему научному сотруднику. Ему пришлось снова лезть в карман брюк за носовым платком, чтобы протереть очки. Всему виной были медленно рассеивающиеся клубы пара над гладкой поверхностью горячих источников. Нобуо любил это неповторимое ощущение погружённости в тяжелую и одновременно мягкую толщу минеральной воды. День между тем близился к обеду, а пребывание его двадцатипятилетнего худосочного тела в согревающем и расслабляющем тепле насчитывало уже около получаса. Лишь свернутое в трубочку полотенце украшало его рыжий затылок, а мысли витали далеко от гористой местности Канто, в гроте которой молодому ученому посчастливилось нежиться.

Рядом с ним могла бы оказаться пышногрудая красотка вроде тех, на которых он засматривался во время чтения дешевой манги с высоким возрастным рейтингом. Увы, взамен расплывчатых иллюзий, сама жизнь рисовала товарищу Агичиру совсем другую картину: компанию в теплых водах источника ему по привычке составил лишь старший коллега по работе.

- Хороший денек, дорогой товарищ! Как водичка? - неиссякаемому энтузиазму заведующего кафедрой покемонологии можно было только позавидовать.

Одержимый идеей во что бы то ни стало приоткрыть тайну редкого покемона под сто пятьдесят первым номером, Горан Уемацу, похоже, был единственным специалистом в региональном отделении Токийского Института Покемонологии, согласным решить проблему экспедиции исключительно своими силами. На руках вместе с чертежами у него был полный карт-бланш, и естественно, что его ученик последовал за ним.

Теперь же, редкие Джеодуды и Гравелеры, обитающие поблизости, могли наблюдать за неспешным отдыхом двух одиноких мужчин, восстанавливающих силы во время термической обработки собственных тел натуральным природным раствором.

- Скажите, коллега, а как вы относитесь к ранней эволюции Кьюбонов, столь распространенным явлением в этот период? - нарушил Горан тишину, локтем вытирая покрытое влажной испариной лицо.

Вопрос поставил молодого Нобуо в тупик, так как в ту же секунду отвлек его от эротических грез. Сначала долгое протирание штанов в лаборатории, а затем третий день непрерывной экспедиции вконец измотали молодого покемонолога. Однако он обладал врожденным чувством такта и привычкой подстраиваться под самые тяжелые и требующие лишений жизненные условия, что тотчас же отразилось в натянутой и слегка глупой улыбке.

- Что вы, данные существа особенно активны в этом месяце, и я не исключаю возможности встретить их резвящимися где-нибудь поблизости.

Суженные зрачки жизнерадостных глаз пожилого Горана излучали мудрость и принятие всех трудностей текущего кочевого образа жизни. В тяжелых рюкзаках и карманов его одежды хранилась пара покеболлов, как он выражался, "на пожарный случай". Поэтому вероятность попадания двух энтузиастов в трудное положение приближалась к нулю, согласно оптимистичному прогнозу старшего из них. Долго находиться в горячей воде вредно даже для самого здорового человеческого организма, и мужчины вскоре выбрались из природных источников на сушу. Взяв по полотенцу из походных рюкзаков, Агичиру и Уемацу медленно и невозмутимо разбрелись в разные концы каменного грота. Когда рыжий ученый касался мокрыми пятками шершавой поверхности берега, ему становилось слегка не по себе ввиду разности температур. Расстояние от него до Горана измерялось уже доброй сотней метров, как вдруг Нобуо зацепился пальцем ноги о что-то твердое и с мягким шлепком рухнул навзничь. Поднявшись и стряхнув с тела налипшую каменную крошку, он оглянулся и увидел странный предмет, который и послужил причиной падения. Тонкий солнечный луч, проникший сквозь отверстие в скале, осветил рыжеволосому лежавшую на земле кость. Вдалеке послышался сдавленный вопль его старшего коллеги, что только усилило тревогу. Из-за сгущающегося по краям источников полумрака ученые не видели друг друга, а потому могли ориентироваться только на ощупь и слух. Треск чьих-то когтистых лап о камень заставил их почувствовать себя незваными гостями в этом месте, но было уже поздно...