Обострившаяся паранойя, как правило, мешает жить. Ты плюнешь на усталость, мозоли и боль в ногах и продолжишь гнать себя вперед. Ты не доверишься встречному незнакомцу. Тебе за каждым кустом и деревом станут мерещиться враги, и далекий вопль обычной фироу до жути перепугает тебя. Ты будешь вертеться в постели, как шашлык над слишком жаркими углями, и только под утро сомкнешь глаза. Но, как ни странно, именно бессонница, рожденная страхом преследования, и помогла Джонни.

Он обнаружил старый ничейный домик, который, судя по скромному загону, принадлежал небогатым бридерам. Быть может, они переехали сейчас в город и разводят покемонов там, или же случилась та печальная, но неотвратимая вещь, которая заставляет молоко сворачиваться, людей – дряхлеть, а здания – рушиться. Домик тоже был практически на пике старости, но еще держался. Замок давно проржавел и лежал под косой дверью. Что ж, крыша над головой – это отлично. Как раз уже скоро окончательно стемнеет.

Внутри оказалось целых три комнатки, и над одной крыша еще не прохудилась. На шатком столике валялась бутылка из-под мух (бывшая в лучшие времена бутылкой лимонада) и упаковка с отсыревшим куском вафли: свидетельство того, что этот домик служил прибежищем для кого-то из новоявленных юных тренеров, не привыкших за собой убирать.

- Заманчивая просьба, но у нас осталось еще несколько подсохших блинов, пакетик джема и пачка сухариков, - ответил Джонни заурчавшему животу и выкинул вафлю в окно, чтобы соблазна было меньше.

Юноша не рискнул ложиться на очень грязную кровать, и вместо этого расстелил спальный мешок на полу сухой комнаты. Тут неожиданно сел аккумулятор в покедексе, и пришлось нехотя подсвечивать телефоном, зарядом которого Джонни больше дорожил. Покедекс с утра можно положить на солнце, главное – не забыть, а телефону нужно электричество. А вдруг Мари позвонит?

Дешевый спальник стал неудобен: набивка свалялась внутри в комья, которые неприятно давили на самолюбие Джонни. Но денег нет, приходилось держаться так. Все равно сон не шел.

- Это мне слышится пулеметная очередь, или в лесу на самом деле кто-то стреляет? – Вдруг насторожился обеспокоенный тренер.

Он на самом деле думал, что отдаленный треск был плодом его воображения, но теперь, когда он стал громче, сомнения начали трещать по швам. А вдруг это не пулемет, а какой-то транспорт? Да, именно! Ох уж это воображение.

Донесшийся до домика минуту назад гул моторов превратился в ослепительный свет фар, осветивший убежище Джонни. Два мопеда? Что ж, это удобнее, чем на своих двоих. В сумерках уже плохо различались детали, хотя ночь сегодня обещала быть светлой. Пришлось водить головой влево-вправо, чтобы через узкую трещину у двери чуть лучше различать пришельцев.

Юноша сжал в руках оба своих покебола, следя за тем, как два мужских силуэта подошли к домику.

- Если его еще нет в Пьютере, то он явно в лесу. Но не нидокинги же его сожрали, - жаловался здоровенный толстый мужик своему спутнику, который выглядел примерно впятеро тоньше него и пока сохранял молчание.

Голос был хрипловатый, уставший, но довольный. В нем чувствовался иностранный акцент, но какой страны – не получалось уловить. Не хватало опыта.

- Здесь недавно были люди, - заметил тощий человек, показывая на лежащую у окна вафлю.

Его голос был грубым и шелестящим, будто у убийцы из карикатурного фильма.

- Вот дурак, такими вкусностями разбрасываться! Ох! Я понял! Его сожрали нидораны! Ах-ха-ха-ха-ха-ха!

Поняв, что только что он сморозил искрометную шутку, толстяк самолично принялся противно ржать над ней. Эхо от смеха разнеслось далеко по округе, и еще долго не смолкало, чем еще сильнее действовало на нервы.

- Это не смешно, идиот, - тихонько возразил Джонни, но, увы, достаточно громко для того, чтобы его услышали чуткие уши врагов.

- Ты это слышал?

- Что именно, Секко? – Переспросил толстяк.

- Ничего. Сейчас выясним.

Тонкий толкнул незапертую дверь, она сразу распахнулась и ударилась о пальцы ног Джонни, притаившегося за ней.

- Эй! Джон? Мы обрыскали весь лес, и ты обязан быть здесь! – засюсюкал толстый. – Если тебя здесь нет, то я очень разозлюсь. Я устал и голоден. Выходи, мы тебе ничего не сделаем. Мы из полиции.

Всякие сомнения, что эти двое ищут не его, пропали. Это явно те, кого нанял Рутгер Борн преследовать Джонни. Кажется, Мари говорила про трех… Где одного потеряли? Впрочем, неважно. Так даже лучше, но не надо терять бдительности.

- Карне, будь наготове. Я чувствую свежий запах, - прошептал худой.

За ним кто-то закряхтел, завозился, а затем коридор залил яркий белый свет: Карне достал телефон и включил вспышку.

- Наверно, он где-то притаился и слышит нас, - поделился догадкой толстяк.

Ну, тут явно уже долго прятаться не получится. Джонни напрягся, стараясь как можно быстрее среагировать на звук ответа Секко. Он не заставил себя ждать, выдав короткую, но достаточную для прицеливания фразу:

- Конечно.

Джонни шагнул из-за двери – иначе не получилось бы действовать здоровой левой рукой – и ударил. В ход пошла бутылка из-под лимонада – лучшее, что смог найти Джонни за мгновения до того, как двое наемников подошли к домику. На ее пути оказалась твердая лысина. Осколки со звоном брызнули во все стороны, на миг ставши бриллиантовым салютом в свете фонарика.

Тощий гангстер, или кто он там был, охнул и чуть отступил назад, в объятия товарища. Джонни не терял времени и пихнул обоих от выхода. Толстая рука схватила его запястье, еще держащее осколок бутылки, но делом одной секунды было перехватить горлышко острием вниз и резануть побольнее. Руку удалось освободить.

- Не думал, что ты так скоро покажешься. Секко! Цель убегает! Понял намек? – Крикнул толстый.

Тощий плешивый Секко на самом деле чувствовал себя не так плохо, как Джонни надеялся. На его голове явно была пара неприятных царапин, но сознания, как в фильмах, он не потерял. Враг молча вытащил левой рукой длинный тонкий платок и привычным движением вытер голову (жаль, к ней так симпатично прилипли несколько мух!), а другой рукой снял прикрепленный к ремню покебол и кинул в сторону Джонни. Не успел шарик упасть, как по лысине Секко опять потекла струйка крови.

Джонни смог попасть по покеболу ногой и отфутболить обратно, но, к сожалению, тот уже успел раскрыться. Из покебола с яркой вспышкой алого света вышел крупный жилистый маровак, очень даже напоминающий своего хозяина. Он злобно посмотрел на Джонни, а потом глянул на лысого, будто бессловесно что-то уточняя. В руке у свирепого покемона была увесистая кость, явно слишком большая для маровачьей.

Карне тоже кинул свой покебол. Из него вышел упитанный ликитунг. Его мягкое тело мерзко тряслось при движении, а громадный толстый липкий язык так двигался, будто готовился облобызать воздух.

- Это вы, придурки, специально выбирали себе покемонов по образу и подобию, или просто держите в покеболах своих детей? – Спросил Джонни, не забывая как можно быстрее пятиться к мопедам.

- Я не так туп, чтобы вестись на провокации, - прошипел Секко и приказал: - Маровак, останови его!

- Эй, эй, подожди! – Завопил Джонни. – Помоги-ите!

Одновременно с этим он выпустил обоих своих покемонов. Двое на одного – нечестно, но и Джон Вебер не лыком шит! Теперь у него есть целых два друга, готовых помочь. Готовых же?

Последний вопрос был обращен к венонату. Он, увидев приближающихся врагов, кажется, немного струхнул и попытался спрятаться за тороса.

- Два? Этот неудачник может удивить, - захихикал Карне.

- Я могу тебе еще бутылкой по нюхалу удивить, - пообещал Джонни, вслепую нащупывая руль мопеда.

- Надо же, какой дерзкий! Мне это нравится! Так, ликитунг, останови их!

- Маровак, костеранг по человеку!

Вот, значит, в чем сложность. Это опытная группа задержания: маровак может остановить, а ликитунг – нейтрализовать парализующей слюной на языке. Удобно. Поблажек ждать нельзя, недооценивать врага тоже. Они обязаны быть сильнее предыдущих врагов, плюс их двое, будет трудно рассредоточить внимание. Один плюс – у Джонни, к счастью, есть кого им противопоставить.

Юноша ловко увернулся от запущенной в него кости, хотя вращающееся орудие чуть не задело рюкзак на его спине.

- Венонат, уворачивайся! Торос, ударь маровака!

Венонат сам прекрасно видел, что ликитунг раскрыл свою слюнявую пасть не просто так, и принял меры, отпрыгнув на метр. Видимо, он никогда не встречался с ликитунгами и не знал, что их язык длиннее. Торос же побежал совершенно в противоположную от маровака сторону, на Джонни.

- Эй, ты что…

Джонни получил мягкий удар грудью быка и шлепнулся на землю. Что же стало с покемоном? В его глазах не читалось бешенство, да и выглядел он скорее испуганным. Понятно, что каждый испугается, но зачем же избивать тренера?

Все эти мысли пронеслись в голове Джонни еще до падения. Что-то свистнуло, и бык заскрипел зубами от боли. О арцеус! Котеранг ведь возвращается! Какой ты идиот, Джонни! А страдать пришлось торосу.

- Прости, друг. Я больше не оплошаю.

Джонни поднял не долетевшую до владельца кость. Очень тяжелая, обломанная с одного конца, чтобы можно было наносить режущие раны. Больше ты ее ни разу не швырнешь, костяная тварь!

Кость улетела в темные заросли, подальше от маровака. Торос переключился на обезоруженного покемона, а венонат тем временем на собственной шкуре осознал, что язык ликитунга длиннее, чем хотелось бы. К счастью, благодаря чистой случайности насекомому удалось избежать контакта с гадкой слюной. Вот бы Джонни еще один мозг и пару глаз, чтобы успевать драться на два фронта!

Почему всегда приходится узнавать атаки нового покемона посреди серьезной битвы?! Нет бы спокойным вечерком у костра просто спросить его, что он умеет, или узнать это в дружеском матче с каким-нибудь милым безобидным спиногрызом.

- Венонат, ядовитая пыльца? Кровосос? Хвостомах! А, у тебя же нет хвоста. Замешательством вмажь по нему! Эх. Что еще ты можешь знать? Сонная пыльца! Сигнальный луч! Ударь его уже хоть как-нибудь!

Насекомое решилось и храбро прыгнуло на ликитунга. Тот неуклюже заслонил свое лицо лапой, и венонат куснул его за нее. Очевидность подсказывала, что это был "жучиный укус". Несмотря на развитую игровую графику, игры по покемонам до сих пор делались с очень условной анимацией, не особо похожей на реальную жизнь. Джонни пожалел, что редко смотрел передачи о дикой природе.

Укушенный покемон завертелся волчком, высунув язык, и лизнул сам себя или по ошибке, или в стремлении зализать рану. Венонат благополучно отпрыгнул на безопасное расстояние.

- Отлично! Попробуй толчок! Какой дурак не знает этой атаки? Ее даже учить не надо. Торос, уворачивайся!!!

Маровак неожиданно прямо из-под ног достал новую кость. Или создал ее при помощи своих земляных способностей, или с их же помощью заставил кость подняться из недр земли и служить ему… Неважно. Главное, что по быку легко попасть, а он находится слишком близко. Ликитунг сразу выстрелил по кости языком, а маровак привычным и быстрым движением повернул ее, чтобы обе стороны смочились паралитическим ядом. Хитрые. Блин! Внимания катастрофически не хватает на всех!

- Попался, который куса-а-а-а-а!

Джонни обхватили сзади чьи-то руки, и по голосу он быстро сообразил, что это толстяк Карне под шумок подкрался к нему. В ход пошли сначала зубы, потом острое горлышко, которое все еще было в руке. Парень отбежал подальше, стараясь держать всех шестерых в поле зрения. Между ним и единственным шансом быстренько уехать отсюда теперь стоял один из врагов. Тот, кого было бы тяжелее всего сдвинуть с места.

Венонату особо нечего предоставить против врагов, превосходящих его во всём, а вот торос потенциально быстрее их обоих, вместе взятых. Вообще это заметно: ликитунг передвигал свое толстое тело ленивыми и мелкими шажками, а маровак будто засыпал на ходу. Его движения становились быстрыми, только когда он орудовал костью.

- Венонат, используй свой размер, чтобы избегать атак языка, он парализует! Торос, атакуй рогами!

- Маровак, натиск кости!

На голову тороса обрушился шквал ударов костью, несмотря на то, что рога достигли цели. Особого вреда причинить злобному покемону не удалось: твердый череп маровака с сухим стуком отразил атаку тороса, а затем боднул его в живот. Венонат тем временем кружил вокруг ликитунга, стараясь запутать его в собственном языке.

- Венонат, попробуй еще толчок!

- Ликитунг, удушение! Отлично!

Алый покемон перехватил пурпурного на лету языком, мгновенно окутал и сжал, чтобы помешать тому выбраться. Венонат запищал от боли или беспомощности и стал кусать язык, все сильнее стягивающийся вокруг, будто удав.

Ликитунг чихнул. Потом еще раз. Еще. Выпускать из крепкой хватки веноната он не собирался, но и чихать не переставал. Джонни расплылся в благодарной улыбке:

- Ты не знаешь, как выпускать пыльцу, но всё твое тело, каждый волосок ядовит. Хорошо, что я тебя не гладил. Получай, жирный хамелеон! Оближи его посильнее!

Кажется, язык мерзкого покемона начал распухать, но пут он не ослабил. Бедняга венонат уже давно потерял способность двигаться, а, может, уже и сознание.

Торос сражался с мароваком лоб в лоб, но из-за отличной защиты не очень большой покемон отлично выдерживал все атаки большого быка.

Бесчувственный венонат упал на сухие листья, а ликитунг повернулся мордой к Джонни и потихоньку заковылял к нему. Распухший язык двигался, как маятник, и приближался к парню быстрее, чем само тело. Стало как-то жутковато. Человек слаб против покемонов. Джонни постарался отбежать подальше и крикнул погромче:

- Это не по правилам! Торос, тоже переключись на людей!

Нужно тянуть время, пока яд веноната не усилит воздействие. Одна надежда на тороса, сам Джонни не сможет сражаться против существ, управляющих стихиями и энергией. Лучше отбежать подальше…

Освободившийся от схватки с торосом маровак воспользовался шансом и метнул кость прямо в Джонни. Она попала острым концом в ногу, оставив достаточно глубокий порез. Молодой тренер на бегу рухнул вниз. Нога сразу начала неметь, хорошо, что только она. Ликитунг все еще приближался, медленно, но верно.

А торос атаковал толстяка. Тот не ожидал такой внезапной, но эффективной идеи, и получил рогом в брюхо. Покемону даже удалось его немного подбросить и приземлить на кочку. Лес разразился бранью, от которой у Джонни покраснели щеки.

- Торос, постарайся прибить лысого! – Крикнул тренер.

Сам он попытался встать. Нога затекла, но это сейчас оказалось только кстати: можно было еще немного отбежать без боли. Ликитунг почти подошел на расстояние языка. Правда, уже почти полностью стемнело, и Джонни различал все меньше и меньше. Зрения едва хватало, чтобы не таранить деревья. Домик хоть был на небольшом светлом клочке земли без деревьев.

Ликитунг выстрелил языком, конечно, не достав Джонни. Язык не вернулся обратно в рот, а нелепо шлепнулся вниз. Юношу обрызгало мерзкой вязкой слюной. Он хотел уже стереть это с лица, но вспомнил о паралитическом эффекте и решил, что рука ему пока пригодится.

Покемон таки смог запихнуть язык обратно в рот, и затем еще и еще выстрелил им. Возможно, на самом деле задумал заплевать жертву до изнеможения. Капли падали чаще всего на шею, лицо и немного на непокрытые кисти рук. Последний выпад Джонни отразил бутылкой, но она мгновенно прилипла к языку ликитунга, и пришлось ее отпустить.

Сзади послышался вопль Секко, к сожалению, не оборвавшийся. Успел увернуться, сморчок поганый. Сразу после этого раздался громкий стук, напомнивший о мароваке и его твердом черепе.

- Может, кто-то поможет? – Попробовал еще раз крикнуть Джонни, но даже эхо не откликнулось на его зов.

Рот начинал терять чувствительность, и язык хуже слушался. Неужели это конец? Что можно еще противопоставить врагам? О, можно позвать на помощь еще одним способом.

Джонни бесчувственными пальцами отыскал в кармане телефон и нашел в списке телефон Мари. Вот кто бы ему помог! Она ближе, чем профессор Кловер, и ее пиджи всегда найдет его, хотя бы для того, чтобы еще разок клюнуть.

- Ты что это тут делаешь? Никто тебе не поможет.

Телефон вырвали из рук. Опять Карне! Рассвирепевший и хромающий.

Толстяк посмотрел на экран прибора и сломал его голыми руками:

- Мелкий твареныш, твой бык разбил мой телефон! Мой ненаглядный "сяо-мин" пятой модели! Ты на такой бы копил лет пять!

- Жаль, что хозяин не сломался вместе с ним. Тебя хрен сломаешь. Но зачем мой телефон ломать, придурок? А про стоимость можно было бы и не упоминать!

- Ты что, сказал, что я жирный?! Что я не пролезаю в двери?! Что я могу одновременно находиться в нескольких часовых поясах?! – Разъярился Карне еще больше.

- Я такого не говорил, но под каждым из пунктов готов подписа…

Ответ Джонни прервал звонкий удар по голове, затем еще один. Карне схватил его, потряс и кинул на землю перед ликитунгом. Тот мгновенно принялся его опутывать липким, горячим и испачканным в грязных листьях языком.

- Разорви меня фибас, только не язык этого… мфф… Это ведь как огромная гусеница! Фу, оно во рту! Тьфу!

Язык сильно давил, а его длины реально хватало на то, чтобы дважды обвиться вокруг Джонни. Он понимал, что осталось всего ничего, прежде чем он станет не в состоянии отдавать команды торосу. Хотя бык почти всю битву провел самостоятельно, какая уже разница.

Рев быка оповестил всех о том, что он окончательно впал в боевую ярость. Мароваку станет очень трудно сдерживать противника.

- Давай, бычок. Целься в мягкие места и людей, - пролепетал Джонни уже одеревеневшим языком.

Ликитунг сбросил его на землю, а сам повернулся, чтобы принять на себя удар подбежавшего тороса. Бык изо всех сил и со всего разбега вмазал рогами по мягкому телу врага, но тот даже не упал. Массивный ликитунг держался одной лапой за рог тороса и водил языком по его морде. Бык яростно мычал и кусал самый выдающийся орган хамелеона, не соображая, что это только ухудшит положение.

Постепенно торос так ослаб, что уже не смог держаться на ногах. Ликитунг нанес ему несколько сокрушающих ударов огромным хвостом, и бык упал, неспособный даже мычать. Он пытался встать, зареветь и нанизать врага на рог, но едва получалось дышать.

К Джонни подошли Секко с мароваком. Насколько их побил торос, уже не было видно, но они хотя бы держались на ногах. Проигрыш…

- Он сопротивлялся сильнее, чем мы планировали, - немного облегченно сказал лысый.

- Его бык разбил мой телефон! – Заныл Карне, хрустя костяшками пальцев. – Я сломаю его!

- Не торопись. Мы же не убивать его сюда пришли.

Джонни внимательно внимал каждому слову, а остаток сил направил на дыхание, чтобы не помереть самостоятельно.

- Это нечестно!

- Купишь новый телефон, когда вернемся. Велика беда.

- Куда тебе понять, что я чувствую, у тебя самого телефона нет. Как мне музыку слушать в дороге? Как мне позвонить боссу?

- В дороге надо следить за дорогой. Потерпишь. Давай отнесем его в дом. И возврати хотя бы ликитунга в покебол, не видишь – он отравлен!

- Поганый мальчишка, еще и отравил моего покемона! Ничего, его букашка будет отлично чувствовать себя на черном рынке. А говядину я хочу уже сейчас.

Толстяк как можно небрежнее и больнее взял Джонни за плечи, но боли тот все равно не чувствовал. Секко пожал плечами, приподнимая ноги пленника:

- Ладно, можно будет и съесть тороса, если тебе не жалко. Только уже завтра, разделывать его по такой темноте я не стану. Может, у нашего тренера окажется какая-нибудь еда.

Подчиненные Рутгера Борна отнесли Джонни в домик бридеров, где разожгли металлическую печку и в ее свете принялись потрошить рюкзак тренера. Запасная одежда, веревка, спички и пластыри пошли на растопку. Почти пустые бутылки с водой, блины с джемом и сухарики пошли наемникам на ужин, хотя им обоим этого явно не хватило. Они принесли из своих вещей дурно пахнущий коньяк, холодную пиццу и какую-то лапшу в пластиковых коробочках, и пожирали это всё перед не успевшим поужинать парнем.

- Аха-ха-ха! Смотри, Секко. У него здесь игрушечный покебол. И покедекс! Как настоящие, но не работают. Ты в детство впал? Отвечай, придурок!

Толстяк с куском пиццы во рту посмотрел на Джонни, ожидая от него ответа, и косо кинул в юношу покеболом. Он треснул от удара о стену. Карне уже замахнулся рукой с покедексом, который по ошибке принял за игрушечный, но тут его остановил напарник:

- Оставь мальчишку в покое. Он же парализован, забыл?

Пьяный Карне успокоился и продолжил лапать содержимое милого сердцу синего рюкзака жирными пальцами. В конце концов это ему надоело, и он высыпал всё на пол, а сам рюкзак швырнул в сторону Джонни, но все равно не попал.

- Где твой покедекс, шмакозявка? Куда ты его дел? Ишь ты, захотел тренером стать. Не знаю, что ты сделал господину Борну, но его приказы были четкие. Че молчишь? Отвечай, где покедекс!

- Он парализован! – повторил Секко. – Ты что, от трех бутылок опьянел? Ложись спать. Завтра не проснешься, чтобы быка приготовить. Покедекс поищем завтра, на трезвую голову. Или его самого разговорим, когда шевелиться сможет.

- Ой, бычок, бычок… Ладно. А этого куда? Тут оставим? Вдруг он храпит?

Лысый невесело усмехнулся.

- Громче тебя вряд ли. И не заснет он. Давай отнесем в другую комнату. Можно не следить, сам знаешь, ликитунг как лизнет, так весь день пролежишь.

"Охренеть, я что, не смогу есть еще минимум сутки?!" – в панике подумал Джонни. На миг мысли о голоде перекрыли страх неизвестности и плена. По крайней мере, его не хотят убивать.

Юношу как можно больнее обыскали, а затем оставили в средней комнате, одной из тех, которые были с дырой в крыше и сырым полом. В довершение всего туда еще раз зашел Карне, швырнул в Джонни покедекс и игрушечный покебол и сказал:

- Все равно не заснешь, так хоть поиграйся. Ах-ха-ха-ха-ха!

Джонни попытался скорчить обидчику рожу, но даже если бы и получилось, толстяк ничего бы не увидел в темноте. Дверь хлопнула, щелкнула задвижка. В комнате воцарилась сырая темнота.

Неудачная ночь после такого замечательного вечера чувствовалась вдвое тяжелее, чем должна была. Две победы, но одно поражение, да еще какое! Попасться Рутгеру Борну… Случилось то, чего так боялся Джонни всю эту неделю. Он выживет, уже радует. Мерзкий бизнесмен не хочет его смерти. Или слишком тяжело с этим возиться и заметить следы, или же… скорей он просто хочет ломать Джонни жизнь и дальше. Пока юноша томился в школе, Рутгер Борн понимал, что контролирует его существование и мечты. А когда получилось убежать, еще и дать по щам его сыну – конечно, рыжий урод разозлился и осознал, что упустил жертву. Вот зачем им покедекс. Сломают его – и прощай, тренерство. Ну конечно! И никого убивать не надо.

Джонни мысленно ухмыльнулся. Они перепутали разряженный покедекс с игрушечным. Им никто не сообщал, что у профессора новых покедексов не осталось, и он подарил старый. Спасти мечту можно… было бы, если бы паралич ликитунга не держался сутки. А утром они убьют тороса, скорее всего, на глазах у тренера. Разве ничего нельзя сделать?

Битый час Джонни старался заставить себя двигаться под аккомпанемент храпящего в сухой комнате Карне. Удалось чуть расшевелить левую ногу, неповрежденную. Но на одной ноге без рук далеко не ускачешь. Нужно как-то покедекс в карман положить и вернуть покеболы с друзьями.

Щелк.

ЩЕЛК!

Кто-то аккуратно ступал по листьям и веточкам за стеной, по-видимому, стараясь наступить на каждую веточку на пути. У стены неизвестный остановился. Джонни попытался хотя бы замычать, но вышло только выдохнуть воздух.

Щель в стене пронзил луч красного цвета. Кого-то выпускают из покебола! Это был кто-то небольшой, примерно полметра, и гадко мокрый, как язык ликитунга. Покемон обошел Джонни, во тьме наткнувшись на каждое препятствие, которое смог найти. Натыкался на самого парня раз пять так точно – кто ж с этим параличом поймет, это к тебе прикоснулись, или всего лишь игра воображения.

- Ты в сознании? Не кричи, если что. Это я, Скотт. Ты победил мою иви в нечестном поединке, - прошептали через щель.

Еще как нечестном. Это же тот мелкий читер! Как же Джонни был рад слышать его! Плевать, что он не откликнулся на зов помощи раньше. Сейчас он как нельзя кстати. Только зачем ему запускать сюда покемона? Это вроде бы не иви… Поглумиться над поверженным врагом?

- Я не знал, стоит ли вмешиваться в ваши разборки, но они обращались с тобой слишком жестоко. Надеюсь, я на стороне хороших парней. Если сильно парализовало, то говорить не сможешь. Ничего, подожди немного. Кожный яд вупера отлично снимает паралич. Круто, да? Правда, потом рожа чешется и сердце болит…

Вупер еще минут пять терся об Джонни и лизал его лицо. В конце концов тот на самом деле обрел чувствительность. Первым делом, разумеется, всё тело начало ужасно болеть, затем – чесаться.

- Пасио за пасенье, - пробормотал Джонни. – Я даже не буу сфрашивать, наешь ли ты, фто акое "аттата". Но азве езя ыло ез яда?

Но сам он отлично понимал, что без яда не получилось бы вытащить его из оцепенения. Юноша на ощупь погладил вупера и неловко попробовал встать.

- Потом было бы неплохо смыть яд. Он несильный, но чесаться будет ого-го. А при чем здесь раттата? У них есть раттата или ратикейт? - сказал Скотт. – Кто они вообще? Они злые?

- Они ытали еня, Фкотт. Они ели мои бъинчики.

- Ах, мерзавцы! Они – чистое зло. Я сейчас отопру дверь.

Джонни нащупал покедекс и положил его в карман. Между тем хруст обошел домик, тихонько скрипнул входной дверью, а затем повернул защелку. Джонни смог увидеть его силуэт за неярким светом широкоэкранного декса, который он держал в руке.

- Давай помогу.

Дети вышли из домика и направились к велосипеду, стоящему около дерева. На небе сияли тысячи и тысячи звезд, гораздо больше того количества, что видно в любом из городов. Оглушительно стрекотали ночные сверчки, некоторые летали в воздухе, сами похожие на близкие желтые звездочки. Джонни вздохнул, подумав о том, что венонат бы сейчас ими отужинал, будь в сознании.

Скотт со вздохом снял с багажника огромный мешок и осторожно положил в кусты, затем помог Джону сесть на освободившееся место.

- Поожди. Они хотят съесть моего тооса. Пожауйста, нао спасти его и веноната. Океболы на столе. Два.

- Съесть? Блин. Это серьезно. Эон, поможешь? Ты ведь у нас клептоманка?

Скотт выпустил из покебола иви и объяснил ей, что и как нужно сделать. Она подкралась к окну и пролезла в него. Мальчишка же с вупером что-то задумал и направился в сам домик, через минуту вышел оттуда и стал ждать у окна. Прошла еще минута, потом вторая. Джонни смотрел на окно вместе со своим спасителем и чесался, тем самым еще и разминаясь.

В окно вылетел покебол, затем еще один, и еще. Послышались крики и ругань. Из окна стремглав выпрыгнула иви с чем-то в зубах, неуклюже перевернулась через голову и приземлилась у ног Скотта. Он поднял покеболы и то, что взяла иви, поспешно закрыл окно и сказал что-то вуперу.

Что-то вылетело из окна и разбило стекло. Вупер брызнул на окно потоком воды, которая незамедлительно превратилась в… лед! Он уже знает такую мощную атаку?

Сразу после "ледяного луча" наемники в доме еще больше оживились. Что-то грохнуло, потом еще несколько раз. Ай да Скотт! Он забаррикадировал дверь в их комнату льдом, как и окно! Это даст немного времени. Но они проснулись…

Пухлощекий паренек вернул своих покемонов в покеболы, прикрепил к рюкзачку за спиной и поспешно оседлал велосипед. Джонни запихнул все свои покеболы в карманы и схватился здоровой рукой за седло. Двухколесный спаситель тронулся с места, включилась динамо-лампа, показывая верный путь между деревьев.

Громкие треск и звон оповестили беглецов, что наемников лед задержал не так и надолго. Скотт налег на педали, но жуткая боль пронизала спину Джонни, и он слетел с багажника. Будь проклят маровак со всеми своими костями и потрохами!

Велосипед круто развернуло. Скотт заметил, что ехать стало легче, но решил не убегать. Он вызвал вупера, а сам помог Джонни вернуться на багажник.

- Атакуй маровака грязью, а после льдом!

Маровак, разнесший вдребезги всю стену домика вместе с окном, успел метнуть костеранг до того, как вупер плюнул в него грязью. Быстро вращающаяся кость разбрызгала грязь не хуже щита, а затем врезалась в маленького покемончика и с одного удара лишила его чувств. Все это Джонни скорее услышал, чем увидел в темноте.

- Вупер!

Скотт быстро вернул его в покебол и сел на велосипед. Из пролома в доме вылезли злой Секко и шатающийся Карне. Толстяк что-то орал, пока не охрип, но велосипед все равно продолжил путь.

Следующий бросок попал в спину Скотта. Острая грань костеранга рассекла плечо мальчика и лямку рюкзака. Джонни сжал сиденье ногами и вытянул больную руку, как мог, но вещи мальчика поймать не смог. Скотт вильнул, но решил не останавливаться. Возможно, он испугался или от боли не заметил, что лишился своих важнейших вещей и иви. Так облегченный велосипед с двумя израненными юными тренерами продолжил путь до Пьютера, чьи огни вскоре показались из-за деревьев.