13 ноября, суббота. 12:25.

Неожиданнейшее известие! Не могу поверить, что только

что родители сообщили нам с Неко-тян! Мы едем на море,

сказали они! Это будет в конце декабря, сказали они! Я так

обрадовался этому объявлению, и Неко-тян тоже

обрадовалась, мы заплясали сразу как это услышали. Теперь

нужно как следует подготовиться к поездке: мы же летим в

место с историей, надо всё об этом городе разузнать. И,

конечно, придумать, как лучше повеселиться!

13:17 = Город АРСАТУР =

“The city where leqends wander in the streets”

Древний приморский город-порт, основанный ещё 4000 лет

назад. Находится в регионе ВИРТА. Главная

достопримечательность — Храм Вознесения, огромное

пирамидальное строение.

= Узнать: =

• Замечена ли криминальная активность?

• Есть ли стадион Лиги Покемонов?

• Кто лидер стадиона?

Тихой поступью вечер спускался на одну сторону планеты, делая вид, что догоняет утро, уже успевшее завладеть другой стороной. Ближе к экватору вечер ступал быстрее и решительнее окрашивал розовым небо над городом, которому кто-то когда-то дал название Арсатур. Этот город был совсем в другом регионе, чем Целерани: через море к югу от Диттеры раскинулась на сотни километров Вирта, некогда обширная саванна, ныне полная пустынь. Арсатур стоял на самом её севере, где в море впадала широкая река Этис. Это был древний город, он много чего повидал за свои пять тысяч лет — но то, что было сокрыто под холмом, с которого Арсатур спускался в море, знало едва ли не больше историй.

Тысячи лет назад — а может, всего пару часов назад, кто же знает, когда начался ход времени? — будто чья-то лёгкая рука провела в толще камня десятки русел подземных рек. Когда они поутихли, пещеры стали обиталищем покемонов, а когда их обнаружили древние люди, они дали пещерам название Чёрные Озёра, за стеклянный блеск, которым сверкали подземные водоёмы в свете факелов.

С самой зари истории люди объявили мерцающие пещеры священным местом. Одна цивилизация сменяла другую наверху, а внизу они оставляли причудливый узор надписей, святилищ, кладов. Хронология находок на Чёрных Озёрах начиналась 8 тысяч лет назад и заканчивалась прошлым веком, который всего 10 лет как прошёл. Но теперь, в начале нового века и нового тысячелетия, пришла пора спасать это наследие. Вот уже несколько десятков лет пещеры медленно заполняла напирающая откуда-то снизу, из ещё более древних разломов, нефтеподобная жидкость серого цвета и непонятного состава. Озёра воды, раньше обсидиановым блеском отражавшие свет фонарей редких путников, теперь зловещими радугами мерцали в сером тумане. Жилище покемонов, святилища людей — всё оказалось под угрозой.

Но нашлась женщина, которая могла всё это спасти.

Любой, кто имел дело с Леандрой Хепри, назвал бы её надёжной и уверенной: она обладала удивительной работоспособностью и всегда доводила начатое до конца. Стройная и крепкая, с волосами, завивающимися в тонкие чёрные локоны, профессор, которой ещё не было сорока, госпожа Хепри была директором Исторического музея Арсатура и впридачу к этому руководила реставрацией Чёрных Озёр. Она ещё со студенческих времён болела душой за этот гибнущий памятник, и теперь, когда ещё и финансирование появилось, была искренне рада, что могла спасти катакомбы. Только за последний год под её руководством было сделано больше открытий, чем за три века до этого. До источника нефти рассчитывали добраться уже в этом году.

Но только несколько человек знали, что у Леандры был и личный мотив заниматься реставрацией. Где-то на нижних уровнях, скрытый ото всех, стоял давно забытый алтарь — нужный ей для её дела.

Вернуть кого-то, кого слишком легко забыли.

Сейчас Леандра Хепри неслась по подземным коридорам с рацией в руках. Весть о новой находке распространилась под землёй, словно звук под водой, поэтому все пропускали свою начальницу, а ещё покемона, еле поспевающего за ней. Маленький протоцератопс под названием Шилдон был здешним обитателем всего-то 70 миллионов лет назад. Когда Леандре вручили одну из многочисленных окаменелостей, что находили на раскопках, в лаборатории Шилдон получил новую жизнь. Сейчас он спешил за своим тренером; пот выступил на его лбу, пространном и крепком, как щит. Они пробегали по проложенным человеческой рукой коридорам, пробитым стихией пещерам, мимо освещённых электрическим светом комнат и загадочно блестящих водоёмов, оставшихся от потоков прошлого, преодолели древний мост над подземной рекой и оказались в главном зале среднего уровня.

Огромный природный зал, где свободно уместился бы трёхэтажный дом, был с пола до потолка покрыт рельефами. Они были здесь не всегда — когда-то на их месте были росписи и тексты страшного культа Гиратины, прославлявшего смерть и разрушение. Четыре тысячи лет назад культисты Вероотступнического покемона обосновались в катакомбах, сея хаос по всему Арсатуру. И тогда из столицы Зелёной империи прибыл Великий жрец Диалги и Палкии по имени Хун-Хетри и разогнал культ. Зловещие тексты уничтожили навсегда, срезав их со стен и заменив рельефами, прославляющими культ Диалги и Палкии. Главный и самый большой, прямо напротив входа, занимал целую стену. В центре композиции был сам Хун-Хетри, вырезанный в стандартном геометрическом стиле империи — в облачении Великого жреца, в тяжёлом ожерелье с алмазом на груди и жемчугами на плечах, он поднимал руку во властном жесте. Подле него шёл огромных размеров Персиан, воинственным рыком повергавший в благоговейный ужас маленьких (всего лишь в натуральную величину) приверженцев культа смерти, падавших на колени перед Великим жрецом.

В зале уже собралась небольшая толпа. Леандра спустилась по высоким ступеням и сразу нашла глазами начальника участка.

— Только не говорите, что там захоронение.

— Именно, госпожа Хепри, всё как вы сказали! Посмотрите, вам понравится.

Опять в волосах Леандра почувствовала лёгкий, еле заметный ветерок. Его замечала она одна здесь, и почему-то ей хотелось верить, что ветерок ведёт её к её цели, что это хороший знак. Из зала вело множество ходов, на другие уровни лабиринта и в прорубленные в камне комнаты. Леандра вошла вслед за начальником в святилище самого Хун-Хетри. Взору Леандры предстали изображения мифических Диалги и Палкии, занимавшие две стены целиком, яркие даже спустя четыре тысячи лет. Раньше считали, что это кенотаф, но ложная дверь, куда приносили подношения, оказалась не такой уж ложной. Сейчас перегородка в новую комнату была разобрана, и Леандра почувствовала дуновение своего ветерка оттуда. Неужели здесь она что-то найдёт? Из двери вышел Шилдон и одобрительно промычал тренеру, и Леандра протиснулась во вторую комнату святилища.

Резкий белый свет лампы выхватывал только часть комнаты из мрака вечности, но это несомненно была погребальная камера. Большую её часть занимали два золотых инкрустированных гроба — один для Великого жреца, другой для его покемона. Леандра сразу заметила на стене над изголовьями копию рельефа из главного зала. Как и на рельефе, здесь на груди одного из культистов мерцал золотой кружочек — деталь, которой никто здесь не придавал значения, считая его просто украшением, но только не Леандра. Но больше всего её интересовали тексты, ровными колонками аккуратных цветных символов покрывавшие стены комнаты.

— Ну что? — деловито спросил гордый начальник участка.

— Всё по протоколу, — Леандра довольно хлопнула в ладоши, — фотографии, опись... а когда всё это сделаете, сообщите мне сразу же, я приду сюда с переводчиками.

— Быстрее ветра, госпожа Хепри!

Леандра только улыбнулась. Ветерок, что её вёл, был быстрее всего.

Прошло пять часов.

Леандра знала логографическое письмо Вирты лучше, чем кто-либо в Арсатуре, но тексты гробницы Хун-Хетри оказались неожиданно трудными. Зачем, к примеру, было ему в середину своего завещания вставлять эти ужасные стихи? Он оказался невыносимым поэтом — символы стояли буквально как попало, Леандра уже начала сомневаться в грамотности Великого жреца. А когда она попыталась прочесть стихи, дремлющий в комнате Шилдон в испуге вскочил и убежал из святилища, оставив Леандру наедине с резким электрическим светом, кипой словарей на полу и стихами на стене, плохими, как хулиганское граффити. Тень Леандры, чёткая и чёрная, падала на рельеф на стене гробницы. Отсюда уже вынесли гробы и увезли на поверхность, в её музей — а потом от Леандры в конце рабочего дня один за другим ушли её эпиграфисты. Сейчас было уже девять вечера — под землёй это можно было понять только по наручным часам. Леандра пересилила себя в который раз и продолжила вгрызаться в туманный смысл стихов Великого жреца. Ветерок ерошил её волосы, лохматя и запутывая их. Если это и есть ключ к алтарю, что она искала, она была готова лично возродить культ Гиратины. Хм, а разве сейчас не ходят какие-то люди, которые называют себя так же?..

Догадка, благодаря которой Леандра сейчас сидела в погребальной камере в девять часов, исходила не от неё. Леандра вообще не была археологом и не должна была оказаться во главе столь масштабной операции одна — так решил случай, всего один трагический случай, который она стремилась исправить. Все наводки, что она давала археологам, происходили из старой красной тетради, доставшейся ей как бы в наследство... нет, не в наследство. Он был не мёртв, Леандра чувствовала это — и через эту тетрадь, что всегда была в кармане её жилета, она собиралась исправить его маленькую ошибку, повлекшую за собой большую трагедию. Она разгадает главный секрет Чёрных Озёр, что оставил Хун-Хетри, и спасёт своего друга — в этом Леандра была уверена, не могла не быть. А заключался этот секрет в маленьком золотом кружочке на груди одной из скорченных фигурок — и в скрытой комнате, где он хранился ещё два года назад.

Человеческие шаги снаружи заставили Леандру обернуться. Сначала в комнату вбежал Шилдон, а потом осторожно заглянула рабочая — белокожая (приезжая с севера?), в каске с фонариком. Это она сегодня фотографировала стены и помогла Леандре перетащить в гробницу её словари — как её звали?..

— Госпожа Хепри? — кивнула она, щурясь от света в лицо.

— Добрый вечер, — Леандра вздохнула, чувствуя, зачем она здесь.

— Меня охрана просила вам передать, — рабочая переступила порог гробницы, — что работы кончились три часа назад и под землёй опасно оставаться, даже вам.

— Никого не забудут... — Леандра пригладила волосы. — Хорошо, сейчас я выйду, не до ночи же простужаться. А что вас задержало?

— Да я отмывала инструменты от земли, — отмахнулась рабочая. — А вы-то почему задерживаетесь, госпожа Хепри?

— Перевожу, — Леандра указала на стену и встала, чтобы собрать книги.

— До девяти часов? — рабочая всмотрелась во фрагмент, который Леандра переводила только что. — Должно быть, здесь что-то очень важное для истории?

— Да нет, — Леандра пожала плечами. — Просто плохие стихи.

— Но удивительная всё-таки вещь язык! — подняв самую тяжёлую книгу за Леандру, рабочая вернулась к той же стене и провела пальцем слева направо, не касаясь знаков. — Можно просто что-то записать, и это прочтут спустя тысячи лет... Даже плохие стихи чего-то стоят, верно, госпожа Хепри?

— Вы, наверное, из Диттеры, — рассмеялась Леандра, — так тогда не писали!

Рабочая недоуменно взглянула на неё.

— Эти тексты написаны сверху вниз, а колонки расположены справа нале...

Осознание ударило Леандре по голове, словно Удар клювом Старли. Она закачалась, схватилась за лампу, чуть не уронив, и села на спину Шилдону, слишком удивлённому, чтобы возражать.

— Госпожа Хепри? — голос рабочейЛеандра даже не слышала, шевеля губами. Как она могла не заметить! Стихи были такие странные, но почему она даже не заподозрила, что прямо среди столбцов текста скрылась строчка?! Глазам Леандры открывалось самое связное предложение, которое она видела за этот день.

— «Кто... повернуть-нажать... нажмёт, значит? на амулет... да откроется им... чулан?! нет, не чулан, а комната, а в комнате...» — прочтя, что идёт после комнаты, Леандра вскочила с Шилдона, чуть не свалившись опять в комнате, где тысячи лет покоилась вовсе не она.

— Шилдон, я нашла! И вы, смотрите! Сейчас будет!..

Покемон и человек только моргнуть успели, а Леандра уже ветром вылетела из гробницы в главный зал. Когда они вышли, им предстала живописная картина: начальница раскопок с блестящими глазами надавливала пальцами обеих рук на грудь одного из культистовГиратины на рельефе. Это был тот культист, на чьей груди был золотой медальон — кнопка, которую Леандра нажимала!

Шилдон заскулил и попятился. Рабочая просияла. Но через минуту её улыбка погасла. Никаких секретных дверей не открылось, эхо нигде не выдавало движения. Земная твердь оставалась немой, лишь вода капала где-то вдали.

— Не сработало... — Леандра поникла, отрывая руки от стены. Неужели механизм, который включала кнопка, сломался? А если это вообще не имеет отношения к её задаче? Как теперь узнать?!

— Это точно надо нажимать? — рабочая склонилась над грудью вырезанного человека.

— Что бы это ни было, ничего не получится... Мне нужно на свежий воздух, давайте выходить, — голос Леандры был мертвее, чем тело Великого жреца.

— А можно мне попробовать?

— Пробуйте, — махнула рукой Леандра и зашагала к выходу со среднего уровня. Ступеньки, которые предстояло преодолеть на поверхность, сложились в гору в её сознании. Шилдон топал за ней, обеспокоенно ворча. Только что она вплотную приблизилась к разгадке, которую искала... или ей так хотелось думать. А что, если она так и не найдёт алтарь? Тогда Ханор... Леандра тряхнула головой. Интереснее другое — кто же это три часа после окончания рабочего дня моет инструменты?

На последней ступеньке перед выходом Леандра остановилась. Происходило что-то странное. Камешки у её ног задрожали, описывая быстрый танец. Потом сама земля вокруг задрожала. Леандра покачнулась и схватилась за стену — но обнаружила, что стоит на поверхности, под синим звёздным небом. На секунду она почувствовала себя необычайно важной, словно мироздание совершало вокруг неё грандиозный оборот. В небе вспыхнули тысячи точек, и на землю полился метеоритный дождь.

Она вновь стояла в зале. Земля содрогнулась и словно зарычала, а в воздухе... Белые, словно звёзды, и прозрачные, как алмазы — вокруг Леандры описывали орбиты сотни фигур. Буквы, пиктограммы, знаки всевозможных письменностей танцевали вокруг неё. И каждый символ внимательно разглядывал её единственным глазом.

Они!

Леандра в страхе обернулась. Рабочая стояла у стены, в картинной позе отдёрнув руки от рельефа, загадку которого только что решила.

— Повернуть... — выдохнула она в ответ на немой вопрос Леандры. — Надо было надавить... и повернуть.

Как?! — только и хотела спросить Леандра, а потом вспомнила, что сама же вслух прочла «повернуть» и отбросила это как несущественное. Пляшущие буквы пропали, но в кармане жилета Леандры раздался щелчок. Из покеболла выскочил Кранидос. Покемон, похожий на птенца динозавра, со лбом крепким, как осадное орудие, едва огляделся в зале и сразу же побежал к проходу на нижние уровни. Леандра недоуменно смотрела, как он протрещал что-то Шилдону, и тот побежал за ним. Кранидос тоже был не её покемоном, просто после пропажи его тренера Леандра оставалась самой близкой, кто мог его взять... Сообразив, что Кранидос, наверное, знает, куда сейчас идти, Леандра оглянулась и схватила страховочный трос, слишком как-то кстати валявшийся рядом.

Грохот завершился оглушающим клацаньем, словно что-то огромноена рельсах встало в пазы. Кранидос нетерпеливо заревел.

— Мне нужно на нижний уровень, — сообщила Леандра рабочей.

— Я с вами, — кивнула она. — Но постойте, там же уже всё обесточено...

— Лунатон, — Леандра достала из кармана другойпокеболл, — Вспышка!

Появился ещё один покемон, в каменном панцире в форме полумесяца, и, вспыхнув красными глазами, наполнил тоннель светом. Глаза погасли, но мерцающийсвет остался, зависнув вокруг Лунатона.Леандра прицепила к поясу верёвку и пошла за Кранидосом, покемоны и рабочая за ней.

На нижних уровнях всё было по-другому: вентиляция справлялась плохо, и в воздухе висел серый сырой туман, рассеивавший свет фонарей и Вспышки на радужный спектр. Все надели респираторы. Разноцветные лучи выхватывали из темноты корявые стены неровных проходов, пробитых водой. В этот раз, однако, стены были другими. Куда ни падал луч фонаря, всюду мерещились символы — из прошлого, современности, даже, похоже, из будущего. Они пропадали сразу же, как на них смотрели, вот только некоторые успевали моргнуть.

Кранидос шёл быстро, Леандра даже по карте подземелья не понимала, где они. Когда он исчез за углом, она на секунду запаниковала и только потом увидела узкий проход в стене. Леандра ахнула и бросилась внутрь. Она узнала место: неделю назад здесь была сплошная стена. Неровный пещерный пол скоро сменился высеченными в камне ступеньками, которые тут же закончились ровной вытесанной поверхностью.

И вот, тяжело дыша, Леандра вошла туда, куда стремилась.

Кранидос, рабочая, Шилдон, Лунатон и Леандра стояли в просторной, идеально квадратной комнате с низким потолком. По периметру была проведена мелкая канавка, в которой зловеще блестела знакомая серая жидкость. Но воздух больше не пах бензином: Леандра приподняла респиратор, и оказалось, что он чистый. Зал был пуст, если не считать треугольного алтаря в середине. Быстрыми шагами, гулко отдающимися в пыльном воздухе, Леандра подошла к каменной тумбе. Фонарь её высветил причудливой формы углубление в камне. Она провела рукой над ним. Здесь, значит, он лежал. Небольшой золотой диск в богатой оправе в форме крыльев. Четыре тысячи лет назад его здесь спрятали. Всего два года как он был извлечён. И вот теперь Леандра могла проникнуть туда, куда он исчез из этого мира.

Вспышка Лунатона медленно разгоралась, освещая стены, от вида которых у Леандры зачесались руки. Все они, и даже потолок, были покрыты буквами, знаками слов, слогов, какие-то Леандра даже не узнавала. Но каждый знак, чёрный, отсвечивающий пластиком, смотрел прямо перед собой в неведомые идеальные дали единственным глазом.

Аноуны. Загадочные покемоны-символы.

— Госпожа Хепри, — рабочая была удивлена почти до наигранности, — сколько этой комнате лет?!

— Около шести тысяч, полагаю, — ответила Леандра и сама удивилась спокойствию своего голоса. — Так... вы и сами видите, что мы обнаружили, я остаюсь здесь на ночь. Будете возвращаться — скажите охране...

Но рабочая, с готовностью глядя на Леандру, только покачала головой. Ей стало неловко, но в глубине души она была рада человеческой помощи. И, закрепив трос, она отправила свою новую помощницу с Лунатоном наверх за осветительной техникой, а сама сняла с пояса розетку и взялась с Шилдоном измерять комнату с алтарём.

Два года назад у неё был верный товарищ, археолог по имени Ханор Акраи. Вместе они составляли тандем, совершивший немало реставрационных проектов. Это его тетрадь Леандра сжимала под мышкой, это он первым за четыре тысячи лет открыл эту комнату. Что заставило его утаить ото всех амулет, сокрытый тут, Леандра не могла представить. Но она была уверена, что покушения на Ханора, закончившиеся поджогом его дома, не привели к его гибели. Амулет обладал магическим свойством — давал своему обладателю власть над Скрытой силой Аноунов. И все эти два года Леандра верила, что амулет спас Ханора, что Аноуны, желая сохранить своего избранника, перенесли его к себе, в свой легендарный мир за границами материальной реальности.

На этих стенах был записан секрет пути в этот мир. И Леандра должна была его разгадать.

Она подняла глаза к небу. От поверхности её отделяли десятки метров камня, но почему-то она ясно видела звёзды.

— Ханор... я иду.

Прошёл месяц и ещё один день.

В другом регионе и немного в другом мире у Неко-тян начиналось приключение.

Наверное, она была рада. Чему тут не радоваться — они будут далеко от холодной родины, на солнечном пляже, повидают много древностей, о которых не затыкался её брат... Но всё-таки радости Неко не чувствовала.

На часах было четыре ночи. Вся в холодном поту, Неко-тян лежала без движения в промёрзшей постели и еле слышно хрипела. За ночь в форточку прокрался мороз и завладел комнатой — не потому ли у неё случился такой жуткий кошмар? Неко боялась моргнуть, но видения из её сна и так стояли перед глазами. Даже её любимый зайчик на краю постели, казалось, косил на неё недобрым взглядом.

С тихим скрипом приоткрылась дверь, и из коридора, где почему-то горел свет, в комнату Неко что-то прокралось. Она застыла, перестав даже дышать, готовая сражаться за свою жизнь. Неясная тень приблизилась к её изголовью — но почему-то не стала её душить, а принялась шарить на столике рядом с кроватью. Светящийся циферблат будильника было ясно видно, но тень всё равно умудрилась его сбить.

— Ай, — сказал Райан.

— Ты что творишь, выперхотник...

Неко-тян включила лампу, и брат предстал ей во всей красе — лохматый, мешки под глазами, в мятой пижаме. Он что, не спал? Она сама, впрочем, после такого сна выглядела не лучше.

— О, спасибо! — видя, что ему нужно, брат Неко взял со столика свою бирюзовую папку-скоросшиватель. — Я её ищу по всему дому, а она у тебя.

Рука Неко сама сунулась под подушку и схватила игрушечный пистолет.

— Ты чего меня будишь? Четыре часа!

— Вообще-то уже пора вставать! — Райан слишком занервничал, учитывая, что он знал, что пистолет ненастоящий. — Ты забыла, что ли, что сегодня?

Неко не забыла. Действие её кошмара происходило в самолёте.

— Мы летим в Арсатур с письмом профессора! Давай поднимайся, мы спешим! — прижав свою тетрадь к груди, Райан выпорхнул из комнаты. — Что-то ты невесёлая, сестра.

Ванная встретила Неко вспышкой электрического света в лицо. Невесёлая она... Ну зачем они с Райаном не ложились до двух ночи? Вообще-то он помогал ей собирать вещи, но такой ответ не нравился Неко-тян. И вообще, почему он такой весёлый? Придумал ещё что-то про письмо...

Из зеркала на Неко смотрела обычная девочка — она сама, и никто иная. Она была отличницей в школе, ей гордились в танцевальной студии, свой одиннадцатый день рождения она недавно отпраздновала в окружении подруг, и теперь вот она ехала туда, где зима теплее лета здесь... Но даже в поездке Неко вовсе не ждала раскрыть какую-нибудь тайну древней гробницы или спасти узника иного мира, как Райан — намного больше её интересовало просто море. Как такая обычная девочка может противостоять стихии воздуха? Неко почему-то боялась самолёта в этот раз сильнее, чем в прошлые разы, а их было уже много. Конечно, у Девочки-самурая Неконянятян Неко была сила воздуха, но смешно было даже представлять, что это ей как-то поможет! Тейллоу чирикнул ей, сидя на шкафчике, но Неко только покачала ему головой. Даже если бы ты знал «Полёт», дружок, в случае чего ты меня не поднимешь.

Завтракали вчетвером, в тревожном молчании: Неко, родители и Райан. И вроде бы обстановка не изменилась с ужина: та же кухня, те же фонари и снегопад за окном, но что-то было не то в свете люстры, слишком он был резким и слишком обозначал все предметы. Ярче сияли только глаза Райана, которому Неко завидовала — ну почему она так не может радоваться? Ровно в 4:30 все вскочили из-за стола и кинулись заканчивать сборы, а Неко осталась на очерченной кухне мыть посуду.

Спустя десять минут, закутанные словно для отправки почтой за полярный круг, Неко с братом уже стояли у подъезда, сторожа батальон сумок, что всегда сопровождал их семью в поездках. Батальон был не в полном составе — родители ушли за второй частью назад в квартиру. Стоя под снегопадом, Неко разглядывала соседние дома сквозь пелену, окрашенную фонарями в жёлтый, и думала, почему так много людей не спят в пять утра.

— Как настроение? — подал голос брат. Неко прислушалась к себе и с удивлением обнаружила, что настроение-то лучше...

— Что у тебя в рюкзаке? — спросила она вместо ответа.

— А?..

Райан моргнул и покачнулся, чуть не упав под весом своего огромного, набитого до отказа рюкзака. Неко насмешливо глядела на него.

— Ничего там нет, только самое нужное. Ты лучше скажи, что ты взяла!

— Одежду, зубную щётку, полотенца, три книги, купальник... ты всё видел. А у тебя, например, ноутбук в рюкзаке. Не боишься, что в самолёт не пустят?

— Нет у меня там ноутбука, — надулся Райан. Вспомнив что-то, Неко тихо ахнула, открыла кармашек рюкзака и убедилась, что не забыла то, что хотела взять.

— А ты помнишь, что случится в поездке? — заговорщически начала она.

— Конец света, — без промедления буркнул Райан.

— Ты что? Я говорю про твой день...

— Случится конец света! — перебил сестру Райан, говоря немного громко для пяти часов. — Ты не читала в газетах? Весь мир схлопнется, и ничего больше не будет!

— Ты что, серьёзно?

— Мне придётся умереть молодым...

— А, вот ты к чему, — после этой фразы Неко сразу всё поняла.

— Я не к этому! И вообще, может, — Райан прищурился, — мы умрём ещё раньше? Скажем, в самолёте?

Вернулись родители и дали за крики по шее обоим. Таща чемодан, как зенитную установку, семья промаршировала к машине. На заднем сиденье расположились Неко, Райан и штук пять сумок, которыми брат загородился от сестры и отвернулся смотреть бессонный город, жёлтый от фонарей. Что сегодня за день — они так и будут меняться настроениями, как нуклоны зарядами? Неко склонилась головой на одну из сумок...

— Ару харэта хи но кото

　 Махоо идзё но юкаи га...

Неко открыла глаза. Завывания на варварском языке исходили от Райана в наушниках. Мрачный город за окнами сменился лесом, ещё более мрачным. Прищурившись, Неко увидела еле освещаемую фарами схему развилок, но успела разобрать только слово «кладбище».

— Ты прости, — сняв наушники, Райан полез к сестре, — мы не разобьёмся, обещаю. Помнишь, о чём мы вчера говорили?

— Ты-то что можешь сделать... — вздохнула Неко-тян, обнимая брата. — Про аэродинамику?

— Да, помнишь?

— Реактивный импульс от выбрасываемого переработанного топлива толкает самолёт в воздушной среде вперёд, а форма крыльев задаёт ему направление, — скороговоркой выдала Неко, силясь понять, что говорит.

— Вот видишь, помнишь же! — Райан сжал сестру и отпустил. — Другое дело, что нам могут помешать. Я получил сведения, что письмо профессора хотят перехватить, и мы должны будем выдержать атаку...

— Атаку? Чью?

— Ой, смотри!

Локоть брата угодил ей прямо в рёбра, но Неко даже не разозлилась, увидев, что он ей показывал. Прямо в лобовом стекле, над серединой дороги, набирая скорость, ввысь поднимался огромный белый самолёт. Полными ужаса глазами Неко уставилась в его железный нос. Аэродинамика?.. Почему она вместе со страхом испытывала восторг? А там, откуда взлетел самолёт, уже показалась отправная точка их приключения, здание со стеклянным фасадом, стоящее посреди настоящего мини-города. Машина остановилась среди тысяч других автомобилей, и вот двое детей с балетными па впорхнули в здание аэропорта, несмотря на вес батальона сумок.

Duty-free-зона оказалась зачарованным местом. Отовсюду на Неко с братом смотрели залитые светом ламп товары, которые так и хотелось купить, а даже если не хотелось, они всё равно чувствовали, что должны. Родители разрешили им купить только журнал, что не помешало им протестировать все духи в парфюмерном отделе, хотя денег у них не хватило бы даже на израсходованные тестовые бумажки. Зато в журнальном киоске они много что могли купить. Жалко, вкусы у брата и сестры были разные.

— Повторяю, я не хочу журнал, который один раз прочтёшь и забудешь, — Неко топнула ногой, — и даже не заикайся про эти глупые тесты! Мы покупаем журнал про природу, и это не обсуждается.

— Но Неко, плакат... — слабо возражал Райан, не зная, чего хочет.

— А ты что, рисовать не умеешь? Нарисуешь себе плакат. Давай уже покупать, нас ждут.

— Это что, покемоны?!

Что, теперь черёд Райана задавать внезапные вопросы? Но возглас был обращён не к Неко. Рядом с ними стоял мальчик в красном свитере примерно её возраста и смотрел спортивный журнал. На рюкзаке его улыбался вездесущий Пикачу.

Мальчик обернулся и медленно оглядел сияющего Райана, из-за спины которого уже выскочил Дрифлун.

— Ну да, — ответил он звонким голосом. — Покемоны.

— Я просто обожаю покемонов! — Райан не двинулся с места, но Неко показалось, что он навис над мальчиком. — А какой твой любимый?

— Ну, я не знаю, Гарчомп, наверное?

— А мой Дрифлун! А тебя как зовут? Очень приятно, а меня Райан! А какая твоя любимая игра?

— Игра? — хитро спросил мальчик в красном. — Я думал, покемоны просто мультик?

— Ты что, нет! — Райан чуть не поперхнулся. — Покемоны всегда были играми, они вышли в 1996 году на Nintendo... Я сейчас покажу! Неко, подержи деньги...

Получив, что хотела, Неко на минуту оставила Райана с его новым лучшим другом, а когда вернулась, её брат уже трясся от страха, глядя на свой смартфон в руках у мальчика.

— Погоди, не выпускай их всех, что ты делаешь! Дай сюда, ты не умеешь, я восстановлю все данные...

— Восстановишь? — разочарованно протянул мальчик, с ухмылкой глядя на расстроенного Райана.

— Райан, пойдём, — Неко толкнула брата.

— Но мы же ещё не купили...

— Я купила, — Неко помахала журналом про природу, — ты сам мне деньги дал.

— А тебя как зовут? — спросил мальчик.

— Неко-тян! — Райан даже не дал ей ответить. — Она тоже тренер покемонов, моя ученица.

— Тебе нечему меня учить, пошли, — Неко дёрнула брата за рукав.

— Вот-вот, видишь? — нотки в голосе мальчика стали совсем какими-то недобрыми. — И вообще покемоны уже лет семь как не в моде. Ты слышал о..?

— Фигня! — Райан в сердцах махнул рукой. — Жалкая пародия, даже говорить не хочу!

— А ты критик, я смотрю.

— Ха, я ещё и автор! — Райан ударил себя в грудь. — Пойдём с нами, я покажу тебе свой проект!

Несмотря на громкие протесты сестры и Дрифлуна, дёргавшего своего тренера за локоть, Райан привёл мальчика в красном к ним в зону ожидания, где расположился их батальон сумок и родители посреди.

— Вот! — Райан вынул из рюкзака свою бирюзовую папку и раскрыл перед мальчиком. Неко так и ахнула. Появился, значит, узурпировал всё его внимание, а теперь ему ещё и показывают секретную тетрадку?! Что это такое?!

— Это что? Я таких покемонов не знаю, — протянул мальчик, вглядываясь в невнятные каракули Райана.

— Этих придумал я сам! — прокричал брат Неко. — Смотри, это Трилори, а эту зовут Кавия, а вот Хробит, Доместика, Балюла, Караминт...

— А что это вообще такое, комикс?

— Это манга! — Райан с оскорблённым видом поправил мальчика. — Я сам её рисую, а потом опубликую, и все будут о ней знать! Смотри, вот главная героиня, она тренер, а вот её покемоны, а её Санкерн... две злые команды... и потом оказывается, что Эдит!.. не знаю, кем всё же будет Молли... как тебе этот персонаж?.. это я ещё никому не показывал... и в итоге Сестис раскроет свою истинную силу... ну, вот как-то так, а так я над сюжетом пока не очень думал.

Неко-тян шлёпнула рукой по лбу и протащила её до подбородка. Мальчик, скорчив широкие глаза, впечатлённо покивал и сказал:

— А я рисовать не умею.

— Посмотри, посмотри! — Райан опять сунул мальчику тетрадь.

— А это ты? — услышав этот вопрос мальчика, Неко усмехнулась в душе.

— П-почему я? — выплюнул Райан и перевернул мальчику страницу.

— Там подписано, «Райан»... Ты себя вставил в свою же мангу?

— Кто тебе сказал, что я Райан? Я Джордж вообще-то, очень приятно!

— Да ты же и сказал...

Неко вздохнула. У её брата всегда было много имён.

— Дай сюда, — не стерпев, она выхватила папку из рук брата и его нового лучшего друга и бросила на стул. — Не позорься, ты всё равно это никогда не нарисуешь.

— Нарисую! Тебе почём знать? — обиделся он.

— А про тебя он тоже мангу рисует? — поинтересовался мальчик.

— Что?! — Райан-Джордж аж вспыхнул. — Нет, конечно... с чего бы мне тратить время на неё?

До него наконец-то начинало доходить, что слушатель ему попался непростой.

— Ладно, пора донести до тебя, что надо заканчивать, — Неко вытянула руку. В ней был покеболл. — Ошавотт, Водяное ружьё!

— Крааа!

С боевым криком Ошавотт выскочил из своей капсулы и пустил в лицо Райану (Джорджу?) струю воды.

— Ай, ты чего?! — вскричал он, — драки хочешь?

— Да! Деритесь! — обрадовался мальчик. В него ни капли воды не попало, хотя он и стоял совсем рядом с Райаном.

— Да ты что, не видишь, он над тобой тут просто...

— Слушай, — Райан вдруг поднял палец, — а давайте и правда сразимся!

— Что? — ни Неко, ни мальчик ничего не поняли.

— Битва покемонов, два на два? Мы с тобой, — он указал Неко на мальчика, — против него?

— А это будет интересно, — захихикал мальчик, потирая руки.

— Да слушай, Райан, ты что, нам надо гнать его взашей, а не играть с этим...

— Уважаемые пассажиры. Прибыл на посадку рейс номер...

Неко и Райан одинаково задрали головы вверх, слушая диктора. Это был их рейс. В две глотки заорали родители, и через секунду Неко с братом уже навьючивали на себя ручную кладь.

— Нам пора... — с болью в голосе пропел Райан, Неко даже стало его жалко.

— Ага, пока, — махнул рукой мальчик, и вдруг во взгляде его промелькнула злая искорка. — Оставь мне что-нибудь на память!

— Что? — растерялся он.

— Райан, пойдём, убери уже свою...

Тетрадку.

Взгляды всех троих остановились на ней, потом мальчик с вызовом посмотрел на Райана.

— Нет...

— Ну пожалуйста, друг, ну дай хоть листочек!

Воспользовавшись замешательством Райана, он схватил папку и выдернул из неё лист, не глядя. Неко дёрнулась — Райану ведь от этого физически больно!

— Так, всё,— она схватила брата под локоть, — ИДЁМ.

— Увидимся ещё, — отмахнулся мальчик в красном и ушёл в другую сторону, не оборачиваясь. — Пока, Райан! Ой, то есть Джордж!

— Чистый... — только и выдохнул Райан, пока они с сестрой догоняли родителей. — Он выдернул чистый лист.

Неко выдохнула с облегчением. Если он хочет так думать, такая рана заживёт.

После минутного волнения о том, насколько она похожа на своё фото в паспорте, Неко оказалась со всей семьёй в пластиковой трубе — и только тогда задумалась о том, чем же эта труба кончается. Влезая на негнущихся ногах в неприятно пахнущий салон самолёта, она застучала зубами.

— Ты чего, тепло же, — приобнял её брат. — Помнишь? Аэродинамика...

— Реактивный импульс, да, — буркнула она. — Райан, а если выхлоп остановится?

— Самолёт начнёт падать, — брат развёл руками и спохватился. — Но выхлоп не остановится, такого вообще никогда не бывает!

— А если мы взлетим слишком высоко, где воздуха нет?

— Ну Неко, не смеши меня. Мы полетим на высоте 11 километров, это даже не стратосфера!

— А разве на высоте 11 километров не Луна?

Райан рассмеялся.

— Луна за 11 тысяч километров от нас, сестра! Не бойся. Помнишь же?

Мотор загудел, и железная махина неуклюже двинулась по земле. Неко сжала подлокотники.

— Что, что под копытами осликов погибает больше людей?

Последний разгон настал неожиданно. Неко вросла в кресло, и даже не от ускорения.

— Я хочу на ослика...

Считанные секунды из иллюминатора они могли видеть аэропорт — город посреди лесной чащи; потом всё скрылось в облаках. А потом сразу же началось то, что Райан назвал словом турбулентность и для чего Неко припасла несколько слов попроще. Она уже готова была заплакать, как Райан зачем-то щёлкнул пальцами.

— Эй, Неко-тян. Пойдём всё-таки сразимся?

— Но нам нельзя вставать... ты что, всё про покемонов? Райан, я тут занята вообще-то, я боюсь, если ты не заметил.

— Не бойся, — Райан совершил дурацкий жест и достал свою папку. — Время и пространство не преграды для такого сильного мага, как я!

Самолёт тряхнуло.

— А вот гравитация может быть проблемой... Но на то у меня есть ты!

— А я-то на что? — Неко была готова мириться с любым идиотизмом, лишь бы не думать о том, как трясёт жестянку, в которой они летели на силе огня.

— Если ты победишь в битве, нас перестанет трясти, вот на что!

Неко очень захотелось прыгнуть в иллюминатор, но её бы за это наругали.

— Ладно, возвращаемся! Смотри, это наш противник... погоди, а где?.. Ах, наверное, я оставил этот лист дома. Ну ничего, пусть противником будет... вот он.

Неко моргнула пару раз, настраивая зрение, и увидела зону ожидания в аэропорту, которую зачем-то покинула. В металлических креслах сидели люди, а посреди прохода была расчерчена площадка для сражений покемонов. Они с Райаном стояли на одном её краю, а на другом был какой-то криво нарисованный пацан в красной куртке и наколенниках поверх штанов — Неко просто представила вместо него мальчика в красном.

— Это у вас письмо профессора Яссен? Я заберу его! — злодейски-детским голосом объявил мальчик, встав в глупую позу.

— Сражение два на два, тренеры Неко и Джордж против ...! — объявил Райан, опять назвав себя другим именем. — Все готовы?

Неко пожала плечами, доставая покеболл.

— Ну тогда начинаем матч! — закричал Райан и достал из кармана серый покеболл без глянцевой красно-белой окраски и швырнул в потолок. — Выходи, Дрифлун!

С приглушённым мычанием из покеболла выскочил сизый воздушный шарик с глазками и жёлтой заплаткой между ними.

— Вперёд, Снорант, Гроулит! — мальчик на другой стороне поля метнул в землю два покеболла сразу, и перед ним появились два незнакомых Некопокемона: щенок и маленькая штучка в шапке до пят. Неко-тян направила на них покедекс.

— Огненный тип и ледяной тип, — Неко вызвала на экран таблицу эффективности типов, и у неё закружилась голова. — Ладно, вперёд, Ошавотт!

По одобрительному кивку брата Неко-тян поняла, что выбрала правильно. Среди белоснежных искр её выдорка с ракушкой на животе встала в красивую позу. И тут всё поле тряхнуло.

— Ай! — на секунду Неко-тян даже вновь увидела салон самолёта, но предпочла сразу забыть об этом. — Ра... Джордж, что происходит?!

— Турбулентность, — нахмурившись, ответил брат. — Мы должны победить нашего соперника, чтобы найти её источник, а иначе весь зал так и будет качать!

— А что делать-то?..

— Гроулит, Укус! — крикнул мальчик в красном, и оранжевый покемон, за два прыжка проскочив всё поле сражения, воткнул зубы в Дрифлуна. Шарик зажмурил глазки и запищал. На экране покедекса полоска его HP заметно сократилась.

— Ошавотт, Водяное ружьё! — Неко-тян тут же указала на Гроулита, и её покемон, набрав в грудь воздуха, плюнул в него струёй воды. Посмотрев в покедекс, Неко-тян увидела фразу «It’s super effective!».

— Снорант, Ледяной ветер! — мальчик простёр руку к феечке в плащике. Та подняла руки вверх, подула, и из-за её спины устремился холодный ветер со снежинками. Неко застегнула пуговицы своего жилета. Дрифлун обречённо пискнул.

— Порыв ветра, Дрифлун! — скомандовал Джордж, и его покемон-шарик закружился вокруг собственной оси. Его ветер был не холодным, но значительно сильнее: покемонов противника отнесло на край поля.

— Мы побеждаем? — обернулась Неко к брату. Тут весь зал опять тряхнуло, зрители повалились со стульев.

— Угли! — по команде мальчика Гроулит открыл пасть и дыхнул на Дрифлуна облачками огненных искр. Покемон Райана зажмурился, но даже такого напора атак оказалось недостаточно для нокаута. Но Неко очень хотела его спасти.

— Ошавотт, Распыление воды! — крикнула она, и её покемон с готовностью выпустил изо рта в потолок целый фонтан воды. Она не осела, а встала в воздухе еле заметным туманом.

— Теперь вы никого не подожжёте! — указала Неко пальцами одновременно на Гроулита и его тренера; но Райан посмотрел на неё немного разочарованно?

— Зачем? Это бесполезная атака. Лучше бы бы нанесла им урон...

И Ледяной ветер, выпущенный Снорантом, заморозил Дрифлуна. Полуспущенный шарик, покрытый инеем, с обречённым ледяным звоном опустился на землю.

— Нокаут, один-ноль! — бесстрастно объявил Райан, отзывая Дрифлуна в покеболл. — Неко-тян, теперь ты одна, постарайся.

Неко-тян оглянулась на мальчика в красном и его покемонов, которые вдруг предстали страшными. Райан ушёл с места справа от неё и встал на место судьи, на один из стульев. Опять лезет куда не просят...

— Р-рарр?

Неко-тян посмотрела на Ошавотта. Её покемон вовсе не был напуган, он был чем-то озадачен — и смотрел он не на вражескихпокемонов, а на их тренера... Неко взглянула на Райана — он тоже с хитрым видом глазами указывал ей на мальчика напротив. Прищурившись, Неко вгляделась... на чём это он стоит?!

Под ногами мальчика были две панели, как двое напольных весов. Глядя на Неко, он встал на одну ногу, и весь зал ожидания накренился чуть не набекрень. Мальчик снова встал на обе ноги, и зал встал на место.

— Так это ты вызываешь турбулентность! — ахнула Неко. — Ну всё.

Широким жестом Неко выхватила из внутреннего кармана куртки обруч с кошачьими ушками и водрузила его себе на голову.

— Ошавотт, мы обязаны его победить! Водяное ружьё, на Гроулита!

— Укус, вы оба! — скомандовал мальчик в красном, и два его покемона с разной скоростью устремились на Ошавотта. Но когда Гроулит приблизился к покемонуНеко, чтобы укусить, Ошавотт выпустил струю воды прямо ему в лицо.

«A critical hit!» — прочла Неко на экране покедекса, который даже завибрировал. Но Снорант укусила Ошавотта прямо за хвост, что поубавило веселье. Глаза Райана бегали от одного покемона к другому. HP Ошавотта на экране покедекса были низкими, но HP Гроулита ещё ниже. Неко и мальчик скрестили взгляды, словно шпаги.

— Водяное ружьё!

— Угли!

Облачка пламени не нанесли Ошавотту значительного урона. Но прямое попадание водяной струи в Гроулита заставило покемона упасть на бок.

— Нокаут! Один-один! — Райан поднял руку в сторону сестры. Оставалась только Снорант.

Но Неко даже не знала, сложно ли будет справиться с ней.

Мальчик наклонился назад, и весь зал накренился в сторону Неко-тян, создав ему преимущество в высоте. Райан сжал руки в кулаки, еле удерживаясь на своём стуле.

— Толчок! — скомандовала НекоОшавотту для пробы, и её выдра толкнула феечку в шапке локтем.

— Снежный порошок! — по команде мальчика Снорант швырнула Ошавотту снежок в лицо. Мех Ошавотта покрылся инеем.

— Не сдавайся, Ошавотт, вперёд! — от голоса Неко-тянпокемон встрепенулся и стряхнул снег. — Водяное ружьё!

Напор водяной струи отнёс Снорант опять к границе поля — к самому верху. Неко бросила взгляд на Райана и по его лицу поняла, что они побеждают.

— Ледяной ветер! — скомандовал мальчик в красном, и Ошавотта тоже отнесло к краю поля. Всё должен был решить последний ход!

— Толчок! — возвела руку Неко.

— Укус! — указал пальцем мальчик.

— Гра-а-а! — наклон поля всё увеличивался, но Ошавотт храбро разбежался в сторону Снорант, которая просто съезжала в его сторону. Вот они набрали невозможную скорость...

Ошавотт успел ударить первым.

С жалобным писком Снорант съехала куда-то вниз.

— Два-один! Победила тренер Неко-тян! — объявил Райан. — И заодно тренер Джордж.

— Ошавотт, время для финального удара! — объявила Неко. Покемон с готовностью обернулся на неё. — Это за моего брата! Толчок!

— Рва-а-а!

Весело, задорно Ошавотт врезался лбом мальчику в красном прямо в солнечное сплетение. С гортанным выдохом он повалился на попу и проехал по полу ещё пару метров. Неко в победной позе встала одной ногой на панели, и зал ожидания встал чуть ли не вертикально.

— Шучу.

Неко убрала ногу с педали. Всё вокруг таяло и исчезало в белом тумане, с потолка повалил снег. Слова поздравления (критики) от Райана (Джорджа) Неко уже не разбирала, её целиком захватило ощущение спокойного, равномерного полёта...

— Наконец-то заснула.

Передав эту благую весть родителям, Райан получил от них платок, которым укрыл сестру. Они успешно защитили письмо профессора, адресованное некоей Леандре Хепри, пусть даже ценой одного из его рисунков. У него ещё оставалось два часа на рисование — и он решил изобразить Неко-тян. В голове его уже зарождалось приключение, ждавшее их впереди... но с деталями разберёмся потом, главное знать, как выглядит героиня.

Облака рассеялись, и далеко внизу Райану виднелись огоньки человеческой жизни — интересные ему только своей красотой. Где-то вдали ему всё виднелся рассвет, хотя для зари было совсем ещё рано. Ровно и спокойно самолёт шёл прямо по курсу.