Унылые однообразные дни тянулись, как глумья слюна. Недавно ставшие, казалось, друзьями спутники редко разговаривали и взаимодействовали только тогда, когда это было неизбежно. Джонни старался чаще нарушать тяжелую тишину какими-то предложениями, замечаниями и просто случайными фразами, а Скотти играл роль обиженного титана, которому безразлично всё, что происходит вокруг. Не сказать, чтобы обида осталась полностью, но она явно держалась за парнишку. Плотная повязка на полголовы только добавляла обиде выразительности.

Несмотря ни на что, путешественники не расходились каждый своей дорогой. Церулин для всех один, да и перед лицом опасности выгоднее оказаться пусть не с другом, но с тем, кого эта опасность застала в том же месте и в тот же час. Так молодые тренеры оставляли за собой густые чащи высокой травы, удобные поля, жиденькие лесочки, небольшие деревеньки и селения. С каждым днем люди встречались все реже, и даже бумажная карта Скотти не всегда могла обрадовать близким удобным ночлегом. Точнее, она пыталась, но то ли на указанных местах уже не осталось никаких людей, то ли друзья заблудились. Где карта обещала мост – там оказывалась иссохшая пойма, где должно было быть селение – разлегалась равнина, а где на карте пролегало шоссе, в реальности возвышались непроходимые криптомерии. Как назло, все небо на северо-востоке заслонили эбонитовые тучи, обещая к ночи или вечеру лютую непогоду. Казалось, даже солнце потемнело. И даже без ветра эта чернота неустанно приближалась и набирала силы, играя растущими мускулами.

Казалось бы, и так сложные времена, зачем еще и ливень? Сказать по правде, Джонни чувствовал себя не лучшим образом уже давно. Настойчивая мигрень, возможно, из-за долгой езды на торосе, давно действовала на нервы. Отсутствие седла и вообще тряска сделали из самой мягкой части тела Джонни сплошной синяк. И это не вспоминая про полученные ранее травмы и распухшую от яда веноната невезучую руку! Вдобавок ко всему, проклятые раттаты вчера утром на привале сперли всю еду, даже не приготовленную, и пришлось путешествовать налегке. Такого голода Джонни, наверно, никогда не испытывал. Пусть ноет задница, пусть трещит башка – хотя бы идти самому не приходится. Но лучше бы найти еду поскорее. Юноша уже трижды ловил себя на шутливой мысли, что нужно держать Скотти поближе к себе, его хватит надолго. Какой смысл дурацкой плоской шутке появляться в голове раз за разом? Разве что она промывает Джонни мозги… Готовит его к чему-то… Нет, нужно гнать такие мысли прочь!

В общем, путешествие наконец окончательно приобрело свой настоящий вид: трудное и опасное путешествие на грани человеческих возможностей, без денег, без связи. Совершенно не так, как казалось по играм или сериалам. Единственное сейчас, что радовало – это поимка блестящей спироу. Джонни почти все время провел в мыслях о ней. Похоже, эта небольшая птица с редчайшим окрасом была вожаком своей стаи, и именно ее загипнотизировал абра, не справившийся бы с целой стаей. Покебол летел точно в цель, и именно эта спироу оказалась на месте абры в решающую секунду. Пожалуй, самая приятная неудача в жизни.

Повезло, что спироу решила не бросать поймавшего ее тренера. При первом освобождении из покебола она сделала круг над мальчиками и улетела вслед за стаей, и Джонни уже успел разозлиться, проклясть весь белый свет и в конце концов смириться с утратой, но тогда птица вернулась к нему и села на плечо. Похоже, летала прощаться с собратьями и выбирать преемника. С тех пор она не отлетала далеко от хозяина, облюбовав левое плечо. Короткие лапки с острыми когтями отлично держались за бедную куртку даже во время неспокойной езды на торосе, и Джонни благодарно терпел. Спироу ведь могла улететь, воспользовавшись своим неожиданным вызволением.

Вечером спироу предпочитала находиться вне покебола и ловила насекомых, больно отталкиваясь от плеча тренера. Еще она любила электрический и лунный свет, сдобные сухарики и просто обожала, когда ее гладят по жестким перьям на голове. Джонни не мог налюбоваться на нового покемона: в отличие от коралловых, коричневых и даже алых перьев обычных спироу, у этой каждое перышко сверкало золотом, а на солнце или у огня птица будто плавилась. Единственная необязательная реплика, которую выдал за это время Скотти, была как раз о том, что спироу можно использовать как диско-шар.

Воздух был тих и недвижен. Духота приближалась вместе с длинными частыми раскатами грома. Природа будто напрягалась перед тем, как выплеснуть на беззащитных существ свою силу, и напряжение оказалось заразным. Бывшие друзья хмуро преодолевали заросли и бурелом, неохотно ожидая спутника, когда тот застревал в кустах или останавливался, чтобы покемон пощипал травы. Скотти тоже давно страдал от голода, и Джонни видел, как тот почти плачет, но терпит и молча буравит глазами свою карту. С каждым ударом грома мальчик вздрагивал и крепче сжимал забинтованными руками клочок бумаги с нарисованными домиками.

- Не беспокойся, - заметил Джонни, - Я слышал, что если ты услышишь гром, то молния уже отсверкала своё. Если ты увидишь молнию, то в тебя она уже не попадет. А если молния в тебя ударит, ты об этом даже не узнаешь.

- Вывод: всё тлен, - хмуро заключил Скотти, имитируя желудком звуки идущего сюда грома. Он скорее шептал сквозь зубы, чем говорил, но не от ярости, а от страха боли.

Чернота окружила путников с трех сторон. Не спастись! Они сами рискнули ехать навстречу грозе, и жаловаться было бы лицемерно. Уже хорошо заметные всплески света между клубами тьмы будто запугивали, мелькая всё ближе и всё чаще. Прелый ветер пахнул на тренеров и тороса. Бык заволновался, зафыркал, застыл. На его спутанную гриву упала первая капля, тяжелая и быстрая. Вторая угодила Джонни за шиворот, легко миновав даже заслон из волос. Юноша съежился и натянул воротник повыше.

С громким клекотом спироу клюнула ухо Джонни, явно намекая, что вода – это не ее стихия. Да, пусть возвращается в покебол. А вот тороса измученный тренер прятать в карман бы не хотел. Под ливнем он сам далеко не доковыляет. Да и велосипед завязнет в первой попавшейся глубокой луже, не говоря уже о том, что среди высоченных японских кедров во время грозы мог очутиться только полный идиот. Эх. И так по жизни.

Дождинки бомбардировали землю все настойчивей, принося с собой благодатную свежесть. Но если поначалу измученным духотой тренерам было даже приятно вдохнуть свежего воздуха, то уже спустя пару минут, совсем мокрые, они мечтали только о том, чтобы оказаться где-нибудь около трехметрового костра и под надежной крышей. Но крыши далеко, только стены окружили их. Стены воды.

Скотти пришлось сложить карту и спрятать. Как жаль, что никому из создателей важного для ориентации документа не пришло в тупую башку, что неплохо бы напечатать миниатюрный Канто на непромокаемой бумаге или хотя бы заламинировать! Но у теперешнего хозяина карты всё было по плану. По крайней мере, он отчаянно хотел таким казаться.

- Я зафоткал то место, где мы, наверно, находимся. Со вспышкой! Все будет хорошо.

- "Наверно"? – Фыркнул Джонни. Его голос едва превозмогал вездесущий шелест капель и травы.

- Мы долго тащились по почти густому лесу, и горы слева-впереди…

- На северо-западе, - подсказал юноша.

- Ага. Кажется, вот на карте гора, похожая на круассан. Смотри. Не бойся, он непромокаемый. Я проверял. Если я прав, то чуть левее есть гостиница и дорога.

Джонни уже плюнул на попытки укрыться от воды: с каждой минутой сила ливня росла, а грохотало всё неистовей. С грязной гривы тороса бежали ручьи и превращались в водопады. Копыта уже начали подводить быка и лишь месили грязь, когда встречалась почва без травы. Это злило покемона, и он упрямо тратил остатки сил на борьбу с двумя стихиями.

На экране телефона тренер увидел косо сфотографированные и искаженные каплями очертания схематично изображенных гор и какого-то домика у подножия. Примерно там же под всем горным массивом проходило какое-то шоссе в сторону Церулина или чуть повыше. Пологая гора, похожая на круассан, действительно напоминала ту, которую путники могли видеть сейчас, но на карте деревьев в окрестностях быть не должно. Больше похоже на широкую поляну, которую они проехали утром. Если и проверять наличие гостиницы, то придется почти что повернуть назад и потерять примерно часа три пути. Но зато будет шанс покуш… обожраться, отдохнуть и обсохнуть в тепле.

- Ты не забыл, что поке-тренерам настойчиво не рекомендуют пользоваться шоссе и подобными вещами?

- Да не забыл я это дурацкое правило.

- Ну не скажи, - Джонни радостно ухватился за возможность не впустую размять язык. – Взята эта рекомендация не с потолка. Регион у нас небольшой, и при наличии транспорта и ровной дороги можно объехать его в считанные дни. И что это будет за путешествие? Трясясь в поезде, ты не поймаешь себе пикачу, не оседлаешь тороса, не будешь спасать шкуру от озлобленного роя бидрилл. За пару дней изоляции в консервной банке с колесами ты не познакомишься с разными людьми, не подружишься с лучшими из них, не дашь по роже худшим из них. Тебе не придется связываться с пожарными, чтобы потушить пылающий амбар, не узнаешь, какова работа скалолазов, если увидишь Лунные горы лишь из окна машины, не попадешь на морское дно вместе с искателями сокровищ, если даже пальца в воду не сунешь. Не клонируешь доисторического покемона, если не поможешь археологам найти ископаемые. Не поймешь, как работает электричество, пока тебя им не треснет злобный электабазз, и, как следствие, не попадешь в больницу, где познакомишься с прелестной фигуристой Джой, которая влюбится в тебя и захочет идти с тобой и, эээ, лечить тебя везде, где тебе этого захочется. Не будет шанса помочь добрым людям в поисках затерявшегося скитти в лесу, не получишь удовольствие поймать дратини или краешком глаза увидеть легендарного покемона. Не научишься экономить каждую крошку и зубочистку, чтобы прожить еще день, находить крышу над головой, чтобы не замерзнуть, не сможешь отличить миролюбивого нидокинга от бешеного, или адекватного тренера от двуличной хитрой какахи…

- Не попадешь под ливень, - добавил Скотти.

- Я надеюсь, основной посыл ты понял. Я считаю, что ограничения в транспортных средствах – это даже хорошо. За два дня в зоне комфорта жизни не научишься. А так мы станем использовать и ценить каждый случай, который приключится с нами в этот период, и обзаведемся полезными связями. И чем опаснее мы найдем на свою задницу неприятности, тем интереснее их будет с улыбкой вспоминать и рассказывать приобретенным друзьям за чашкой ночного кофе. В память вернется только хорошее, а плохое уже не будет казаться таким уж плохим. То есть ливень – это даже хорошо. Хотя сейчас мне так не кажется. Холодно что-то.

- Тебя куртка облепила, вот и холодно. Мне тепло, - резковато ответил ограничившийся простой футболкой пухленький Скотти, видимо, вспомнив, что он как бы дуется.

- Ну что, ты уверен, что гостиница там есть? – Джонни почти кричал. – Огонька я не вижу.

- Карта не врет, - довольно уверенно кивнул Скотти, но в его глазах читалось отчаяние.

- Ладно. Обгоним ли тучи?

И Джонни за рога повернул морду тороса сильно влево, в сторону горы-круассана. Скотт почти синхронно крутанул руль и налег на педали. Еда, подожди еще немножко! Хотя это для еды немножко, а для бедных путешественников несколько часов под ливнем и молниями – не просто несколько полосок на шкале циферблата.

Словно в подтверждение этого очередной раскат грома рванул с удвоенной силой. Быть может, угрожал? Солнце давно скрылось, но сейчас стало даже темнее, будто одни тучи накладывались ради этого на другие. Торос видел в сумерках явно лучше велосипеда, так что вскоре пришлось не только ожидать Скотти, но и помогать ему вытаскивать кедровые ветви из спиц. Из-за бессовестно огромного количества воды в воздухе даже динамка скорее мешала, чем помогала. Десятки и сотни светящихся бриллиантов сливались в одну мельтешащую преграду и ни за что не давали свету дотянуться до деревьев или земли. Пришлось отключить и стараться разобрать путь вслепую. Близкие вспышки молний помогали как можно меньше задевать густые и еще более мокрые, чем сама вода, ветки криптомерий, а электрические сполохи у горизонта показывали путникам, насколько они отклонились от курса. К счастью, молний сейчас было предостаточно, но все равно иногда приходилось корректировать направление.

Ветер не утихал. Напротив того, он серчал все больше, свистел и дул, даже сдувал. Даже самые высокие деревья гнулись, как спелые колоски. Вниз падали ветки, сначала не такие уж и опасные, но их размеры росли. За торосом, скрежеща, грохнулось аж полдерева, и самые длинные его ветви разломало о плечо Джонни и круп тороса. Интересно, до крови ли? Скотти приходилось еще трудней. Мальчишку вместе с легоньким велосипедом снесло бы сразу, будь он постройнее. Но ветер не думал успокаиваться и только набирал силу, это не обнадеживало никого. Лучше спешить!

Дождь так лил, что через стекающую по голове воду было трудно увидеть хоть что-то, даже если помогала молния. Длинные волосы Джонни сейчас оказывали медвежью услугу, мокрые, тяжелые и мешающиеся. Закидывать их назад не имело смысла: дождь скидывал скользкие мокрые пряди обратно на лоб. И где та кепка, когда она так нужна…

Лужи росли. Хорошо, что здесь почти не встречались участки земли, а трава – практически везде. Наверно, если бы сейчас торосу под копыта подвернулась земля, он бы ухнул вниз вместе с седоком, в жидкую мерзкую грязь, и Скотти даже не заметил бы, куда его бывший друг делся. Может, ему и дела бы не было. А может, он сам бы отправился следом. По относительно ровной земле уже бежали ручьи, будто спасаясь от чего-то в горах. Не от селей ли? Ну, горы не такие уж и высокие, но вдруг… Джонни приставил руку козырьком и с опаской попытался вглядеться в исполинские темные тени впереди. В Паллете на равнине селя не встретишь, разве что шторм может до городка достать, так что Джонни не очень хорошо знал всей мощи ужасного горного ненастья. Так, слышал что-то в новостях или еще где, но не задумывался, что сам может встретить (и почувствовать) нечто подобное. Вроде бы горы выглядят спокойно… Зелененькие, деревьями поросли, но деревья не падают, значит, можно особо не бояться?

Когда уже эта гроза кончится? Трудно поднимать голову вверх, когда нет очков, но и так ясно, что тучи только входят во вкус и не торопятся расступиться и показать вечернее небо. Даже многие молнии глохли среди налитых гневом облаков. Скотти часто падал, у него уже не осталось сил тащить велосипед через море по щиколотку. Не лужа, море! Ведь берегов не видно. Торос тоже устал хлюпать и несколько раз падал на колени. Пришлось спешиться и идти вброд. Кажется, оставалось не так много, горы рядом.

Джонни так хмурился, стараясь различить в многочисленных раскатах грома грохот низвергающейся с гор воды, что по его бровям вода текла, как из сиси-одоси, точно на нос. Но, кажется, все нормально. Может, это какие-то неправильные горы? Слишком мелкие или слишком заросшие? Или убийственная водная лавина сейчас несется и сметает все на своем пути, только на противоположном склоне? Фиг их знает, эти природные катаклизмы. Главное, чтобы не здесь.

Дождь мешал обзору, и найти гостиницу оказалось непросто. Помогло только неизбежное везение: удалось наткнуться на огибающую горы дорогу. Асфальт потрескался и зарос кое-где травой, а где-то даже деревцами, но все равно по твердым ровным камням оказалось идти втрое легче, чем по скользкой мягкой земле. Видимо, карта не ошибалась, и гостиница ждала путников на запад по шоссе. Из последних сил передвигая ногами, тренеры устремились вперед. Мокрая одежда тянула вниз, заставляла желать остаться и отдохнуть, но прилечь в прибывающую воду – это безумие. Земля уже не могла впитать в себя столько влаги, а дождь и не думал успокаиваться.

Ветер наяривал без устали. Росли бы у шоссе деревья – их бы, скорее всего, вырвало и унесло в горы. Повезло еще, что в Канто дороги не ограждены столбами, а всё пролегает под землей. Молний и так хватает, зачем здесь ад с падающими столбами и рвущимися проводами, полными электричества? Хорошо хоть дуло сейчас в спину.

- Должно быть где-то тут, - отчаянным голоском заверил Скотти, сверяя местность с картой на телефоне.

- Я даже часа больше не продержусь, - признался стучащий зубами Джонни. Он продрог сильней, чем ожидал. Этот дождь был совершенно не похож на обычный летний.

Минут через пятнадцать поисков Джонни заметил плавающий в безбрежной луже знак. Нечто вроде ужасно вытянутого трехметрового синдаквила с целой газовой плитой на спине, зазывающего проезжих отдохнуть и наесться жареного. Блин, зачем о жареном вспомнил! А о блинах!.. Желудок и так с утра в спираль поливага скручивается.

Справа от замшелой гигантской землеройки немножко виднелась дорожка, и вела она к темному прямоугольному зданию. Вспышки молний открыли глазам Джонни выведенное над входом старомодными большими буквами название.

- "ДО… СИН…КВ…А". "Дом", что ли? Куда ты меня привел?

Как и дорога, как и маскот, валяющийся рядом, как и сам мир, ивельтал его раздери, эта гостиница была беспощадно древней! В плохом смысле. Квадрат вестибюля смотрел на пришельцев пустыми глазами выбитых окон, а дверной проем, такой же пустой и темный, замер в немом вечном вопле. Мох и вьющийся бурьян забирались вверх на все два этажа, и старые стены с облупившейся алой краской едва можно было высмотреть с помощью телефонной вспышки. Пахло мокрой пылью и лесом. Под ногами у Джонни хрустнула выломанная спинка пластмассового стула.

- Кажется, этот дом заброшен, - догадался Скотт.

- Да ну? Есть доказательства? – Осклабился Джонни.

Мальчик виновато поежился, и, чтобы не смотреть собеседнику в глаза, шагнул к двери, подсвечивая себе телефоном. По крайней мере, там льет меньше. Хотя капель тоже полно, и с лестницы у входа шумно стекала целая река. Похоже, крыша второго этажа давно дырявая или вообще обвалилась.

- Ты пойдешь? – Скотти опасливо остановился на пороге. – Или будешь ночевать, как утка?

Джонни попробовал посмотреть вверх, но сразу же получил каплей в глаз и опустил голову. Голод, влага, холод, усталость и осознание впустую потраченных усилий сливались в один ком гнева, и этот ком становился настолько большим, что переставал помещаться внутри.

- Не говори мне ничего пока, - предупредил юноша.

- Ладно, твой выбор, фарфечд, - хмыкнул Скотти, явно тоже слишком уставший, и хлопнул Джонни по голове. – Неплохой дом, как на меня. А ты не беспокой потом и не ищи виноватых, когда будешь шататься на волнах.

- Это по твоей вине мы потратили весь вечер, чтобы доплыть сюда! Где еда? Где сухая ковать? Я согласен даже на мокрую кровать и просроченную еду! Предлагаешь жрать холодные водоросли?!

- Ты мог не идти! – Упер руки в боки маленький упрямец.

Джонни захотелось его чем-нибудь двинуть, но рука лишь дернулась. Нельзя бить женщин, детей и стариков, даже если придумаешь этому какое-нибудь оправдание. Ну, Фил Борн не в счет, он же считал себя богом. И это не оправдание! К тому же, они оба голодные и злые. Это не повод поубивать друг друга.

Правда, эти мысли мелькнули в голове Джонни лишь мгновение, а затем их опять заглушило негодование.

- Да и не надо было идти, но я, дурак, доверился тебе!

- Доверять, значит, только тебе можно? – Скотти бы точно ткнул в грудь Джонни своей пухлой ручкой, если бы она не была недавно обожжена.

- Нет, надо доверять тому, кто проворонил нашу еду! Раттаты небось себе во-от такие пуза отожрали! Если бы не ты, мы бы сейчас ужинали поджаристыми мясными колбасками… А так я вынужден выпивать остатки воды, чтобы заглушить недовольный желудок!

- Заметно! Заметно, что ты не доверишься даже тому, с кем путешествуешь! Я недостоин правды, - при этих словах на глазах Скотти появились неподдельные слезы, которые тот сразу же вытер мокрым бинтом на руке. – Больше я причин не вижу.

- А ты уверен, что заслуживаешь на это? Что достоин правды? Она… вообще тебе не понадобится. Оставайся здесь, если хочешь. Возможно, я к этому времени буду уже далеко.

И юноша резко повернулся и вышел из страшного дома. Он напоследок ударил заросшую стену и почему-то испуганно отдернул руку и обернулся осмотреть вьющиеся прилипчивые стебли, наверно, напоролся на колючку. Вскоре уже его фигура, облепленная курткой, скрылась за деревьями… или за дождем?

Скотти вздохнул и втащил велосипед в темную, шумную гостиницу. Вода капала как минимум из четырех трещин на потолке, а с лестницы стекала ручьем, но всё же на этом этаже явно было суше, чем на втором. Конечно, страх мерзкими паучьими лапками вздыбливал мальчику волосы, но ведь у него есть два славных покемона, которые защитят от любых пугалок! Ну, разве что кроме привидений…

Мальчик с трудом водил перевязанными руками по скользкому экрану телефона, и в конце концов удалось выкрутить яркость на максимум. Гостей из иного мира лучше всего встречать наиболее гостеприимно: салютом и музыкой. О, музыка. Отлично подойдет опенинг из второго сезона "Покемон: новые герои". Шикарный опенинг, да и сам сериал Скотту нравился. Но четвертый сезон интереснее, пусть там и открывающая тема так себе.

Свет выхватил из влажной тьмы облезлую стойку приёмной, заваленную откуда-то прилетевшими полусгнившими листьями, пронумерованный шкафчик для ключей и большую карту мира над ним. К карте в соответствующих местах были прикреплены маленькие механические часы с названием соответствующей страны. Буквы давно выцвели, но видно Калос, вон – Юнова. Скотти понимал, что знает географию плоховато, но если он находится в Канто, то зачем ему забивать мозги Хоэннами и Калосами? Надо будет – подучит, сколько требуется.

А ведь когда-то эти часы тикали, стрелочки крутились сотни сотен раз, и их изучало столько тысяч утомленных путешествием и ожиданием в очереди постояльцев! Этот темный мокрый зал бывал забит людьми, они сидели на этих темных и кошмарных креслах напротив, болтали, от нечего делать изучали предлагаемые журналы, которые проигрывали в увлекательности даже политическим телеканалам…

Скотту показалось, что одно из кресел шевельнулось, и тысячи мурашек защекотали спину мальчика. Он для верности нацелил телефон на то кресло, но побаивался подходить, чтобы осветить лучше: вдруг оно нападет из-за спинки.

Какая-то капля звонко шмякнулась на ребро-пружину, торчащую из обивки. Быть может, это и создало эффект движения? Ха, как все может быть просто. Но одному в таком месте точно нельзя гулять. Мальчик освободил вупера, и земноводный покемон мгновенно одобрил эту идею. Ему доставило огромное удовольствие шлепать по лужам и прыгать в наиболее глубокие из них. В такой влажной среде его кожа не станет сохнуть и выделять неприятную ядовитую слизь. Скотт потрепал питомца по голове. Прекрасно, даже не нужно надевать перчатки, чтобы поиграть с милым вупером! Тот замолотил по воде хвостом от избытка чувств.

Синий бобренок – это, конечно, хорошо, но его появление никак не умаляет шанс того, что гостиница под завязку забита жуткими привидениями. От одной мысли у них Скотта прошибал холодный пот, а ему и так воды вокруг хватало. Почему вдруг эта дорога с прилегающими к ней домами канула в Лету? Люди существа упрямые, если бы здесь стена или крыша обвалилась, то они бы починили их. Деньги закончились? Так всегда же можно продать гостиницу кому-то с деньгами. Ну, взрослые всегда себе понапридумывают всяких проблем, а потом суетятся в попытках их решить. Будто себя занять нечем! Лучше бы позанимались чем-то действительно важным, скажем, что-то интересное посмотрели или там поиграли в игры, а не воевали с мыльными пузырями.

Около входа поселиться не выйдет. Окна выбиты, из них хлещет вода, дверь так вообще валяется с прогнившими петлями. Остался бы этот дурак Джонни, можно было бы попробовать поднять дверь и закрыть какое-нибудь окно, но сам мальчик не мог осилить этой работы. Надо обойти первый этаж, найти номер посуше и подороже – можно не скромничать – и остаться в нем до утра. Уже часов 10, можно ложиться спать. С голодным желудком, урчащим громче разгневанных туч, долго придется ворочаться, но, наверно, лучше ворочаться и получить шанс заснуть, чем торчать у окна и следить, как мир превращается в кругосветный океан. Что же так разозлило запдос, что она наказывает мир такой непогодой?

Хорошая мелодия закончилась, начал играть опенинг из четвертого сезона. Не, фу, там еще и мелодия какая-то жутковатая. Что угодно, но не этот опенинг. О, вторая версия "Услыхав судьбы призыв". Это уже неплохо. Классика!

Песня советовала не трусить и идти вперед. Лучший совет в таком месте! Но впереди уже завитая неведомым плющом стенка. Направо, за еще одной лестницей и лифтом, обнаружился темный коридор вглубь гостиницы, и Скотти нехотя побрел по нему. Рифмы и хор припева эхом возвращались из глубин темной пещеры, бывшей раньше уютным кусочком цивилизации посреди глуши.

Вупер шел медленно и осторожно. Он вообще как-то посуровел, и его волнение, разумеется, передалось хозяину. Малыш что-то чувствует! Кого-то? Призраков, естественно! Может, они в стенах или комнатах? Не, зачем призраку номер в гостинице. Им нужны души умерших и живых покемонов и людей! Как он. Ну ладно, нужно быть просто осторожным, и, если что, вупер его защитит. Но дрожь в руках мальчик унять уже не мог.

Впрочем, пока что враги себя не выказали, а спать лучше под дырявой, но крышей. Скотт нарочито бесстрашно фыркнул и продолжил путь, заглядывая в каждую дверь по пути. Пусть вупер идет впереди, а если он остановится, то дело плохо.

В конце коридора Скотти обнаружил дверь на улицу. Удивительно, но она еще держалась, только вот ручка висела на одном гвоздике. Внутренний двор с собственным бассейном! Богато, ничего не скажешь. Пусть все здание не очень креативное и очень уж прямоугольное, такой большой бассейн иметь под рукой любому будет приятно. Конечно же, не теперь: всё заросло сухой травой, а бассейн сейчас наполняла грязная дождевая вода с ряской. Из него тянулись десятки толстых корней неизвестных мальчику растений, и конца этим корням не было видно. Ряска волновалась от дождя и двигалась, как живая, шевеля и опускающиеся в нее корни. Чем дольше Скотти смотрел на это гипнотизирующее зрелище, тем сильнее ему казалось, что все в этом внутреннем дворике живое, и что это не вода двигает корни, а корни волнуют воду. Не, ну среди этих жутких корней точно ночлега не выйдет.

К сожалению, абсолютно сухой комнаты не нашлось ни одной. Но ночевать в конце коридора в полной темноте или плавать в бассейне среди корней не хотелось еще больше. В конце концов, у него есть непромокаемая палатка. Жаль, не будет огня и еды… Ну вот зачем опять вспомнил! Так, лучше не ныть (вокруг же никого нет) и вернуться во вторую комнату слева, она вроде бы самая сухая.

Там Скотт с облегчением вздохнул и принялся раскладывать "лагерь". Комната слабо подходила для места ночлега: сырая, заросшая, как луг, с темной плесенью по стенам и выбитым окном с жуткими шторами, которые абсолютно вымокли, но все равно бешено бились на ветру. Старую кровать никто не убрал. К ней мальчик не притронулся, лишь брезгливо откинул зеленоватую простыню с того места, где вскоре появилась палатка. Чтобы шторы не пугали и не раздражали, оказалось достаточно одного вуперского залпа ледяным лучом. Фирменная атака земноводного покемончика пришлась как нельзя кстати и была произведена со всем знанием дела: шторы застыли в толстой стене льда. Капли ее одолеют, но через несколько часов, а там всегда можно плюнуть льдом еще раз…

Повезло Джонни, у него огромный бык есть. Теплый и надежный. А у Скотти разве что ядовитый слизкий вупер, для ласканий которого пришлось завести перчатки по локоть, и маленькая белочка, которую сейчас было бы неплохо вызвать… Чем больше команда, тем храбрей можно себя чувствовать.

Иви появилась посреди гадкой темной комнаты, и первым делом ощетинилась и лязгнула зубками, ухватив воздух перед собой. Воздух ли? Скотти всмотрелся в то место, подсветив телефоном, но тут проклятый кусок пластмассы окончательно разрядился и погас. Зверьки и их хозяин остались в полной тьме, иногда слегка прерываемой слабым блеском молний сквозь лед, и лишь насмешливое эхо еще пару раз повторило хромой аккорд прервавшейся музыки.

- Эй, я на это не договаривался! – Погромче крикнул Скотти.

Из-за проклятого дождя слух путался. То там стукнет, то там, а там вообще что-то трещит, и кто знает – враг это или просто ветка под напором воды перестала сопротивляться? Мальчик покрепче сжал иви и вполз в холодную палатку. Расстеленный на ее полу шерстяной коврик очень помогал против холодного сырого линолеума, но потихоньку впитывал холод и влагу. Темно, но можно зарыться в одеяло, темнота под ним гораздо безопаснее, чем темнота снаружи.

Судя по звукам, вупер распластался в луже под трещиной в потолке и приготовился так ночевать. Но он слишком долго ворочался, не находя удобной позы. Беспокоился. Иви под локтем тоже крутилась и мелко дрожала, вздрагивая при каждом ударе грома. Всеми силами Скотти старался держать себя в руках и тоже не задрожать. Если ты с собой честный, то на холод списать не выйдет. Но жутко же!

За дверью что-то щелкнуло и резко зашуршало. Мальчик напрягся и затаился так сильно, что Эон зашипела и с боем вырвалась из-под тяжелого локтя. Или ее тоже напугал этот звук? Глаза Скотти от ужаса распахнул так сильно, что ему начало казаться, будто он хорошо видит дверь в темноте. Нет, ну нафиг. Зачем пялиться на то, что тебя пугает?

Когда змейка воссоединила две половинки входа в палатку, а голову накрыло толстое походное одеяло, стало на минутку спокойнее. Ровно до того момента, когда щелкнула замком приоткрывшаяся дверь. Скотти хотел спросить, Джонни это или нет, но его челюсть сейчас не разжали бы даже руки. Если это Джонни, он догадается первым подать голос еще издалека! А он ушел. Может, это просто сквозняк? Да, сквозняк! Пролез через лед и открыл дверь…

Иви, как назло, совсем обезумела и мешала Скотти вслушиваться и успокаивать себя объяснениями всего страшного. Эон ощетинилась, зарычала и прижалась к хозяину. Ее хвост дергался с такой силой, что достаточно больно бил по руке Скотта. Конечно, он этого даже не замечал.

Вупер перестал ворочаться. Всматривается во тьму… или же он уже?..

Звякнул замочек молнии, затем медленно пополз вниз.

- Эй, твоя шутка затянулась! – От ужаса Скотти даже смог пропищать что-то, но что – он потом даже не смог вспомнить.

Пока насмерть перепуганный мальчик говорил, неизвестный замер, но сразу после конца фразы змейка продолжила расстегиваться. Щелк! Всё. Между Скотти и врагом осталась лишь небольшая стенка ткани… Это уже несерьезно.

- Может, хватит уже меня пугать?! – Возопил Скотти, хватая того, кто открывал палатку и молотя его вслепую обожженными руками.

Мальчик схватил не человека. Что-то тонкое, слизкое и верткое, как молодой илектрик. От неожиданности и омерзения Скотти разжал руки, но нашел решимость выбежать из палатки и найти вупера. Бедный земноводный покемончик мычал, дергался и плескал водой изо рта.

- Что с тобой? Кто здесь? – Скотти махал кулаками, пытаясь задеть слизкого врага, но тут до него дошло, и он бросился к другу.

Вупера опутало той же скользкой мерзостью, что раскрыла палатку. Мальчик помог бобренку выпутываться, тот благодарно окатил водой всю комнату. Иви вгрызлась во что-то и рычала. Что-то то ли охнуло, то ли хлюпающе вздохнуло. От этого звука леденела душа.

Свистнуло что-то гибкое и длинное, и ногу Скотта обожгло ударом. Тренера уронило в воду и потащило к двери, подальше от вупера. Скотти по пути успел заехать ногой по чему-то водянистому и тяжелому, будто бурдюк с водой, и вокруг все просто взорвалось оханьем. Этих звуков вокруг становилось все больше. Жалобный писк… Эон схватили. Руки и ноги обвивали липкие длинные тентакли. Пальцы были особенно попурярны, их будто вставили в сырую перчатку. Не дают бинтам высохнуть! Мальчик, кажется, кричал, но кто его услышит? Еще в рот полезут. А почему бы и нет? Тогда он укусит!

Укушенный враг громко охнул и отпустил руку Скотта. Хорошо, что удалось немножко освободиться. Но оставшиеся конечности стягиваются так сильно, что уже едва получается ими шевелить… Вот как древние люди, растянутые на дыбе, себя чувствовали.

Свободной рукой мальчик нащупал в кармане покеболы и начал бить ими покемонов, которые его держали. Сработало сразу четыре механизма поимки, и почти вся тяжесть пропала. Только одно щупальце, обвившее руку, осталось, и явно пожалело об этом: Скотт раскрутил то, что было на конце щупальца, и с силой треснул об пол. Путы распались.

Только один покебол удержал врага, остальные же не справились с волей захватываемых. В свете возвратных лучей Скотт наконец рассмотрел нападавших. Длинные гибкие корни, заканчивающиеся бутоном. Эти бутоны присасывались к его пальцам! Фу. Голодные хищные беллспрауты. Это их корни питались водой из бассейна! И они действительно шевелились…

Мальчик подбежал к двери, рванул ее. Она поддалась, но из коридора на него набросился целый ком врагов. Они, не мешкая, обвили мальчика, к ним присоединились освобожденные из покеболов собратья. Крепкие стебли и корни натягивались, спутывались, скрипели. Уже даже дышать стало непросто. И именно в этот момент хватка ослабла. Скотт сразу же вдохнул воздух. Неужто Джонни не ушел далеко и услышал крики?

"Беллспраут. Травяной покемон. Любит тёплый влажный климат. Он умело и быстро ловит свою жертву лианами. Хотя его тело совсем худенькое, в ловле добычи он демонстрирует невероятную ловкость", - сообщил электронный голос древнего покедекса.

Синяя и белая вспышки света лишний раз подтвердили, что наглый подросток здесь. Телефона нет, так хоть покедексом светит, отлично! Слабенькие лампочки, но врагов немножко видно. Но кому здесь было раздолье – так это венонату. Жук впал в охотничий раж, его огромные глаза сверкали так, что становилось ясно: от них никто не уйдет! Покемон скакал, отталкиваясь от пола, от стен, от самих запаниковавших беллспраутов, и каждый из врагов награждался несколькими болезненными, а иногда, похоже, фатальными укусами.

- Блин, я рад тебя слышать, - поделился эмоциями Скотти.

- А я был бы рад услышать огонь, - сиплым голосом ответил Джонни.

Он был совершенно спокоен и ничего не боялся. Возможно, потому, что увидел, как легко расправляется с беллспраутами его покемон. Растения всегда боялись насекомых, к тому же венонат благодаря своим глазам и способностям видит во тьме каждый листик, от него не укроется никто. Этими фонарями даже можно освещать комнату, правда, шкурка у веноната ядовитая, и его около себя особо не подержишь.

Уже через пару минут никто в радиусе тридцати метров не осмеливался или не мог охнуть, разве что мокрый и напуганный Скотти в чистой и сухой футболке. Он из оставшихся сил сдерживал слезы, и, чтобы отвлечь себя от них, тараторил без умолку. Из мальчика выливался пережитый ужас, и от ощущения удаляющегося одиночества ему становилось легче. Напомнил о себе голод, прекрасно скрыв и слезы, и страх. Да и сырость в конце концов заставила с ней считаться и искать впотьмах способ спастись от холода. Но даже с горючей растопкой огонь не собирался рождаться.

- Слишком мокро, чтобы сделать костер. И чтобы уйти одному, да? – Скотт даже попробовал подшутить над спасителем.

- Просто я свои вещи забыл, - беззлобно буркнул Джонни.

Юноша возился с перевернутой палаткой, стараясь установить ее максимально прочно и сухо. Немного помогла спироу, порывами ветра подсушив комнату и выдув из нее воду, вылитую вупером. А вот венонат весь вымок, как квач, и пришлось возвращать его в покебол. Одеяло почти не намокло, плюс еще оставалось одеяло Джонни, в которое он очень спешил завернуться. Лед, заменяющий стекло, обновили, и в тусклом свете двух покедексов отреставрированный маленький лагерь с тесной палаткой даже показался почти уютным. Только еще бы огонь сюда и шкварчащий на маслице бекончик с хлебушком! Но жизнь не так поэтична и поджариста. Она холодная и мокрая, как несъедобные стебли беллспраутов, пусть некоторые и называют это сочностью.

- Смотри, чего я набрал, - Джонни показал полу куртки, заполненную ягодами белой шелковицы. – Около стены росла. Бери побольше, я уже подзаправился.

- Вау! Это еда! – Сделал вывод Скотти, накидываясь на очень запоздалый завтрак. – Значит, не зря ты решил от меня уйти.

Джонни заерзал, в очередной раз шмыгнул носом и поплотнее закутался в теплое одеяло.

- На самом деле я передумал быстрее, чем ты думаешь. Уже на выходе я заметил, что здесь растительные покемоны. Но решил, сказать по правде, подождать, чтобы твое спасение вызвало больше благодарностей. А еще у меня что-то с животом от этого голода… Я просто обходил гостиницу в поисках ванной комнаты.

Скотти, все еще жующий ягоды, молча уставился на коллегу, едва видного в синем свете своего покедекса. Он смотрел так достаточно долго, уже даже доев ягоды. Джон терпел, старался не нарушать тишину. Мальчик решил сильно долго его не мучить, пусть, быть может, он того заслуживал:

- Наверно, это первая честная вещь, которую ты мне сказал. Но почему только после того, как я уже всё съел?

Джонни улыбнулся в ответ на улыбку.

- Все в порядке, поверь мне еще разок. Пока сидишь с расстройством желудка, есть время задуматься, и начинаешь многое понимать. Я постараюсь быть с тобой честнее, пока могу.

- В смысле?

Джонни хлопнул товарища по плечу.

- Я не думаю, что зайду дальше Церулина.